Большинство ночей я сбегаю из его апартаментов и возвращаюсь в свою прежнюю спальню. Люди заметили. Даже Каэлис — если не по слухам, то по моему отсутствию за завтраком. Но он ничего не говорит.
Будто мерзкая, гнилая субстанция заменила кровь в моём теле. Я до сих пор чувствую кости Арины в руках. Её браслет на моём запястье утешает, но в то же время тяжёл, как оковы узника Халазара. Она должна была носить его… Тот факт, что её здесь нет, посадил во мне семя ненависти, и я не знаю, куда его направить.
Лурен застаёт меня вечером в библиотеке: я машинально кручу браслет на запястье. Сорза и Дристин давно ушли спать. Но Лурен настояла, что останется. Я даже не подумала, что это может быть из-за меня, пока она не спросила:
— Что случилось?
— Что? — я резко останавливаю движение, отрывая взгляд от фонаря, на который уставилась, и возвращаюсь к книге. Когда моргаю, прогоняя призрачные блики, понимаю, насколько давно меня не было здесь, в реальности.
— Ты не похожа сама на себя в последнее время.
— Ничего, — шепчу я.
Рука Лурен накрывает мою, её пальцы ложатся прямо рядом с браслетом.
— Ты так много сделала для меня… Если я могу помочь тебе хоть чем-то…
Мой взгляд скользит вверх по её руке, пока не встречает её мягкий, тёплый взгляд. Тёмно-каштановые волосы Лурен ниспадают на плечи, часть собрана наверх, как она всегда делает, когда читает книги или таро, чтобы не мешали. Мне не стоило ничего говорить. Но я возвращаюсь к той ночи после смерти Кел в комнате Лурен… только теперь роли поменялись.
— Моя сестра умерла. — Как только я произношу это вслух, меня захлёстывает облегчение, смешанное с новой волной боли. Сказать кому-то оказалось одновременно как вдохом свежего воздуха, так и утоплением. Будто я не одна, и в то же время — всё ещё недосягаема.
— О, Клара… — Лурен вскакивает мгновенно и крепко обнимает меня за плечи.
Я готовлюсь к жалости. К утешительным словам. К тем фразам, которые принято произносить, услышав о чьём-то горе.
Но Лурен молчит. Она просто держит меня. Крепко. Словно пытается стать укрытием от шторма.
Я не могу остановить слёзы. Они текут беззвучно, но бесконечно. Всё это время Лурен стоит, обнимая меня. Я не отвечаю ей объятием; я даже не пошевелилась на стуле. Она просто… рядом.
Потому что понимает. Так же, как тогда понимала я. Лурен даёт мне пространство, чтобы тихо выпустить слёзы, о которых я даже не подозревала, что они ещё копились во мне.
***
Прошло три с половиной недели после похорон Арины, когда я нахожу письмо, засунутое под мою подушку — не в комнате в апартаментах Каэлиса. В той, что я делю… делила? делю с Алор в общежитии. Записка гласит лишь одно: