— Лучше приберегите дыхание, — прошептала я.

Они попытались разорвать мои тени. Бесполезно. Для них они были нематериальны. Их магия исчезла, а рога Мэддокса снова вспыхнули.

Он метнул в мою сторону взгляд — благодарный — и снова прыгнул к Волунду.

Я наблюдала, как он швырнул фэйри на землю, прорвавшись сквозь ветра, словно сквозь лёгкий ветерок. И вспомнила слова Фионна:

«Он — дракон, сдерживаемый лишь слоями магии. Если бы не они, я бы давно уже прятался, чтобы он не превратил меня в пепел».

Драконы были самой могущественной расой сидхи. Да, друи достигали вершины фэйских искусств, но в сравнении с настоящим разъярённым драконом… это было ничто. Даже если он думал, что его кровь настоящая.

Сейдж не сказала ни слова, пока её отца избивали. Цефир и Сивад со временем поняли намёк — и я убрала свою тьму.

Когда Волунд остался просто телом, почти не подающим признаков жизни, мы с Мэддоксом были уже не одни.

Во внутренний двор вошли Фионн и Морриган. За ними — остальные дети Волунда. И Оберон с другими союзниками.

И множество фэй из цитадели — привлечённые хаосом, так же, как и раньше, когда я проходила испытания.

Из кожи Мэддокса сочился сажистый дым, пока он сжимал пальцы на одном из рогов Волунда.

— Из-за твоей лжи погиб невинный ребёнок. Погиб отец. Брат. Бабушка. Сотни. — Голос Мэддокса звенел от ярости. — Ты понятия не имеешь, что значит держать слово. Основания Инис Файл сгнили… если они вообще когда-либо существовали.

Он резко взмахнул запястьем.

ХРЯСЬ.

Крик Волунда прокатился эхом по всему атрию, по особняку, по цитадели… и дошёл до самых окраин. Его дети сжались от боли, Сейдж зажмурилась, а на лице Оберона невольно дрогнула гримаса сочувствия.

Мэддокс швырнул обломок рога на землю. Теперь из спутанных чёрных волос фэйри торчал только один. Он был лишь половиной короля, которым себя называл.

Пока он корчился на плитке, я представила себе, каково это — не просто сломать кость, а вырвать магически сплетённую сидхскую часть тела. Это была самая настоящая ампутация.

Я опустилась на колени перед ним и вытащила лепесток аконита из кармана.

— Если бы я была человеком, одного прикосновения хватило бы, чтобы яд начал действовать. Паралич, пот, тошнота. А потом, после долгой агонии, — остановка сердца. Но я — не человек. Как и ты. Как и все, кто тебе дорог. Вот почему аконит — умный выбор. Фэйри в Анисе могли бы продолжать пить эту воду и даже не почувствовали бы последствий.