Среди них были почти все дети Волунда. Я ни на секунду не сомневалась, что они продолжат поддерживать отца — и это ещё не конец. Но ума им хватило, чтобы не нападать на нас и не возражать, когда мы распахнули городские ворота и освободили людей.

А у нас хватило ума не задерживаться дольше, чем нужно, и не дать им времени на построение плана.

У городских ворот, под взором статуй Луахры и Костедавки, я видела, как множество людей уходили, оставляя позади свои жизни, сердца и большую часть имущества. Рианн бросила в мою сторону тусклый, печальный взгляд, когда направилась на восток с большой группой. Я надеялась, что она благополучно доберётся до Гримфира и воссоединится с родителями. И что всё это не ожесточит её сердце ещё сильнее — против сидхов.

Сюрпризом стало появление Оберона, Персиммона и Медоу — с пустыми руками. Даже без жалкого мешка.

— Вы не идёте, — догадалась я.

— Кто-то должен остаться и проследить, чтобы тут всё не вышло из-под контроля. И чтобы за вами не отправились мстить. Теперь ты — враг Волунда, не забывай. — Оберон кивнул в сторону Мориган, сидевшей верхом и наблюдавшей за исходом — пристально. — Она оставила здесь ворона. Мы сообщим всё важное.

Это, казалось, означало, что они на нашей стороне. Но можно ли было быть уверенной? Можно ли было им доверять? Я глубоко вдохнула, глядя в его серебристые глаза — такие… неопределённые. И увела его в тень у стены, чуть в сторону.

— Я расскажу тебе одну историю.

— Ох, дорогая, ты опоздала. Я не сплю с женщинами, которые были с драконом. — Он притворно передёрнул плечами. — Это же ужасный вкус.

Я его проигнорировала.

— Мою бабушку похитила группа сидхов с юга. Вероятно, они увидели, как она использует странную для них магию, сложили два и два и захватили её. — Я прислонилась к стене, прохладной даже под солнцем в зените. — Она никогда не призналась, кто она на самом деле, и смогла сбежать только благодаря милосердию ребёнка. Но так и не оправилась до конца от того, что с ней сделали. Думаю, моя мать впитала в себя весь этот страх и боль. Они обе чувствовали, что не принадлежат ни к одному миру. И научили меня, что с магией в венах или без — врагом может быть кто угодно. Скажем так… я унаследовала их шрамы.

Тело фэйри напряглось. Он понял меня абсолютно.

Он тоже унаследовал шрамы, которые заставили его подсознательно отвергнуть Братство. Будучи ребёнком, он, возможно, винил их в том, что остался без отца и матери. А во взрослом возрасте… какие решения это подталкивало его принимать?

Он убил Дуллахана из-за клятвы крови, данной Эмбер.