Не успел он углубиться в чтение, как дверь купальни распахнулась, и появилась Скарлетт, одетая не в одну из своих ночных сорочек, а в рубашку Сорина. Она была ей велика, и он испытал первобытное удовлетворение от того, что она выбрала его одежду, окутала себя
Подойдя к Сорину, она с ухмылкой забрала древнюю книгу у него из рук.
– Ох, и любопытный же ты!
– Ты можешь прочесть второй фолиант? – поинтересовался Сорин.
Он знал, что Скарлетт владеет древним языком, который пришел к ней естественно, без всякого обучения, но знакомы ли ей и другие, оставалось под вопросом.
– Пока нет, – ответила она, положив книгу заклинаний поверх другой, и направилась к кровати.
Слегка подув, Сорин высушил капающую с ее волос влагу, Скарлетт кивнула в знак благодарности и, затушив свечу со своей стороны кровати, забралась под одеяло.
– Ты знаешь, какой это язык?
– А ты?
– Нет, – ответил он, садясь на постель.
Она повернулась к нему лицом, подложив руку под щеку, и задумчиво произнесла:
– Кажется, он очень старый. Старше, чем древний язык.
– Ты собираешься его выучить? Как?
Скарлетт причмокнула.
– Откуда вдруг столь живой интерес к моим литературным пристрастиям, принц?
– О чем сегодня говорил Микейл? Он упомянул какой-то переулок и твоих сестер, – мягко спросил Сорин.
В темноте он с трудом смог разглядеть ее лицо, которое вдруг превратилось в непроницаемую маску. Она поджала губы.
– Это история для другого раза.