– Шпашибо, – ответила Брисеида, складывая письмо отца, – мне уже лучше… Пойду-ка я прилягу перед выступлением. Нужно быть в форме.

– Иди, – ответила Лиз, поцеловав ее в лоб.

Зефир был настолько большим, что его невозможно было жевать. Брисеида размышляла, как проглотить его или избавиться от него, когда поняла, что пришла не в тот двор. Она никогда раньше не была на этой стороне участка. Она все еще пыталась сориентироваться, когда услышала шепот голосов. Разговор подходил к концу.

– Все произойдет быстро, – услышала она. – Мы должны сделать это сейчас, иначе будет слишком поздно. Встретимся там, пока я достану припасы.

Брисеида замерла. Ответа она не услышала, но вскоре силуэт Ляна вырисовывался во дворе. Зять Менга решительным шагом шел к входу в дом. В павильоне, откуда доносились голоса, никого не осталось. Брисеида подхватила платье и побежала за Ляном.

Она последовала за ним за пределы поместья, пробираясь среди повозок, мулов и лошадей по главной аллее, и чуть не потеряла его, когда он перешел через деревянный пешеходный мостик в огороженное стеной место. Он прошел по узкому переулку, петлявшему между домами, вошел на красную веранду, выходившую во двор, куда более скромный, чем великие обители поместья Менг. Спрятавшись за беседкой, Брисеида увидела, как он вышел через несколько минут с кошельком в руке. В спешке он оставил дверь на веранде открытой. Она осторожно вошла.

– Здесь кто-то есть? – неуверенно спросила она.

В дальнем конце двора, усеянного зелеными растениями, был проем, ведущий в темную кухню, через который пробивался луч солнечного света. Брисеида обошла стол из массивного дерева, загроможденного грязной посудой. Слева маленькая двойная дверь вела в сушильную комнату размером с закуток. Возле окна на полках были навалены глиняные горшки. Брисеида потерялась во времени, изучая их содержимое. Здесь были десятки порошков с резким запахом и цветом плесени, зелья, которые выглядели неважно… Что Лян мог делать с таким арсеналом? Знал ли Менг об этой странной коллекции? Было ли это еще одним древним искусством, о котором она не знала?

С улицы донеслось ворчание. Брисеида резко закрыла горшочек. Выбираться было уже поздно. Она бросилась в сушильную комнату, оставив дверь приоткрытой.

Через несколько мгновений вошел Лян, поддерживая Фу Цзи за плечи.

– Подожди, мы почти пришли, – поспешно сказал он, сметая одной рукой со стола всю посуду на пол.

Фу Цзи обильно потел. Его лицо скривилось, он держался за живот, как будто его ударили мечом. Лян помог ему лечь, расстегнул пояс его туники и сорвал с него рубашку. Фу Цзи выпрямился и посмотрел на свой живот.