Лицо у Сони, видимо, по-прежнему осталось недоумённым, поэтому Зубатова утешительно похлопала её по руке:

– Милая, ты просто слишком молода, чтобы знать, что такое бессмысленность жизни и насколько комичны попытки человека в стремлении её познать. А дочка Нечаева хороша! Пойдём-ка, посетим буфет. Я театры всегда по буфетам ранжирую. В Малом никогда не бери осетрину – она у них второй свежести, можешь себе вообразить?

Зубатова крепко ухватилась за Соню и, не переставая говорить, потащила её к выходу. Ничего не оставалось, как безропотно смириться. Раз уж Митя не пришёл, придётся сегодня побыть нянькой для старушки.

– Эй, любезный! Нам всего и понемногу, и чай покрепче завари! – приказала Зубатова официанту в буфетной, усаживаясь вместе с Соней за стол. – Запишешь на мой счёт!

Стол Дарья Васильевна стратегически выбрала самый правильный – в углу, откуда прекрасно просматривался весь буфет и находящиеся в нём зрители.

– Ты ешь, ешь, – подталкивала она Соню острым локотком. – Худая совсем. Пирожные бери. Хорошие, крема не пожалели.

Пирожные и правда были вкусными, и к Соне вернулся обычный аппетит. Что, в самом деле, страдать непонятно из-за чего? Ну, не пришёл Митя, ну, постановка оказалась нелепая. Зато у Полины сегодня триумф, и Зубатова, если подумать, остроумная собеседница. Не портить же себе вечер.

Дарья Васильевна поглощала закуски с большим энтузиазмом, не забывая разглядывать публику, здороваться со знакомыми и отпускать комментарии по поводу присутствующих персон.

– Франк явился, ты посмотри, – заговорщицки шепнула она Соне. – А ведь под следствием и весь в долгах. Ателье-то перезаложено уже.

– Неужели?

– Истинно говорю. Ты жену его видела? В старом платье пришла. Его авторства, но восьмилетней давности. Невместно красотке носить démodé[51].

Соня не обнаружила в буфете Натали и покосилась на платье Зубатовой, которое наверняка вышло из моды ещё в конце прошлого века.

– На меня не смотри, – перехватила взгляд старушка. – Я дама вне категорий. Даже если шаровары натяну – никто не заметит.

Софья хихикнула и потянулась за очередным пирожным.

– А это у нас кто? – Дарья Васильевна поднесла к глазам лорнет и прищурилась. – Неужели Кобылин? Господин Кобылин! – закричала она на весь буфет и призывно замахала сухонькой ладошкой.

Чернявый офицер повернул голову в их сторону, наткнулся взглядом на Зубатову и… Соня никогда не видела, чтобы цвет лица человека столь быстро сравнялся с оттенком надетого на нём красного мундира. Кобылин стремительно развернулся на каблуках и выскочил из буфета.