– Всё в порядке. – Соня пожала горячие пальцы.

– Хорошо, что ты пришла. Я это ценю, подруга. Знаешь что? Мы планируем после спектакля пойти в ресторан и отметить премьеру. Приглашаю тебя тоже. И Самарин пусть приходит. Обещаю не ёрничать!

– Договорились, – улыбнулась Соня. – Я пойду, не буду мешать. Не знаю, говорят так актёрам или нет, но – ни пуха ни пера.

– К чёрту!

* * *

Жёсткое дубовое кресло вместо привычного плюшевого поначалу показалось неудобным. Зато в таком точно не уснёшь. Соня положила шляпку на соседнее сиденье – а вдруг Митя всё-таки появится? Софья очень хотела его увидеть и одновременно отчаянно трусила. Поэтому старательно избегала встречи после того происшествия в подвале.

Митина история произвела на неё сильное впечатление. Это ужасно – пережить такое и остаться в здравом рассудке. Как он держится вообще? А потом этот неслучившийся поцелуй. Соня вспомнила, как бешено колотилось у неё сердце, когда Митя собирался её поцеловать. Ведь собирался же? Это было так приятно, захватывающе и немного страшно, и голова кружилась… Совсем не те ощущения, когда целуют руку или чмокают в щёку.

В прошлом году на танцах какой-то офицерик, помнится, тоже хотел её поцеловать. Такой был милый, обходительный, вёл себя прилично, а потом вдруг сгрёб в охапку и попытался обслюнявить. Соня вспомнила его тонкие усики и брезгливо поморщилась. Фу. Это было противно. А тут? Определённо, ничего противного в подвале не происходило. Наоборот – было необычно, но притягательно. Так почему она сбежала?

Это всё Казюков виноват! Хотя, признаться, его неожиданное появление стало отличным поводом, чтобы улизнуть. «Трусиха ты», – подал вдруг голос вымышленный попугай, и Соня с ним грустно согласилась. Как есть трусиха. Упустила момент. И кто знает, повторится ли он снова? А вдруг нет?

Мысли в Сониной голове путались и вились прерывистой, неровной волной – совсем как серебристый фриз на стенах театральной залы. И уже знакомый силуэт ломаной спирали вдруг показался отталкивающим и неприятным в своей угловатости.

«Пусть Митя придёт. А то я с ума сойду от этой недосказанности», – мысленно попросила Соня и украдкой посмотрела на лежащую рядом шляпку, как будто та чудесным образом могла превратиться во что-то иное. Или в кого-то.

В этот момент на соседнее сиденье упала тень.

– Сонечка! Прекрасно выглядишь! Ты сегодня без сопровождения? Мама заболела? Подруга не пришла?

Возле кресла стояла старушка Зубатова – в старомодном фиолетовом платье и с неизменным рубиновым перстнем на среднем пальце. За последние месяцы она, кажется, ссохлась ещё больше, но маленькие глазки буравили пространство с прежней цепкостью. Вопросы из Зубатовой сыпались как частые горошины, так что Соня даже растерялась, на какой из них ответить первым.