– О, эти двое основательно подготовятся: каждую царапину и каждую оторванную пуговицу пересчитают. Ну, если на этом всё, пойду досаждать Язвицкому.

– Вообще-то не всё… – Лев вытащил ещё одну бумагу. – В четыре пополуночи было странное происшествие на Пятницкой. В женском арестантском отделении.

– Что случилось?

– Сработала пожарная сирена. Был запах горелого и дым, пришлось всех в спешном порядке эвакуировать. Сообщают, что суматоха случилась большая, но причину и источник задымления пока толком не определили.

– Кто-то пострадал? Совершил побег?

– Нет, обошлось без потерь. Уже через час всех вернули по камерам.

– Любопытно. Первый раз на моей памяти такое. Лев, график дежурств составь. И, пожалуй, я воспользуюсь твоим предложением, если оно ещё в силе.

Стряхивая белую пену в служебный умывальник, Митя мысленно себя хвалил. Нет, не зря он оставил Полину здесь. Может, неожиданный пожар на Пятницкой и случайность, но как же «удачно» он произошёл именно сегодня ночью. Значит, решение было верным и некто пытался добраться до Нечаевой? Точно не Язвицкий или Франк. Их подельник? Заказчик? Таинственный дед? Или, возможно, Нечаев-старший с его необычными методами? И такого варианта исключать нельзя.

Пока всё складывалось очень неплохо. Митя умылся, побрился, почистил костюм и сразу почувствовал себя лучше. Всё, теперь можно и к Язвицкому, чтоб ему икалось. Опять несколько часов выматывающих допросов. И если бы они выматывали только Язвицкого… Сам потом выходишь оттуда как давленый цитрон. А ведь только в приличный вид себя привёл. Хоть сейчас на свидание.

Кстати, о свиданиях… Как там Соня? Совсем забыл. Митя набрал номер Загорских. Трубку взяла горничная. Глаша, кажется?

– Аглая, доброе утро. Это Самарин из полиции. Будьте любезны, пригласите к аппарату Софью Николаевну.

– Здравствуйте вам. Извините очень, господин полицейский, но барышня сейчас подойти не может. Ей нездоровится.

– Что случилось? Что-то серьёзное?

– Не могу знать. Доктор приходил, говорит, нервное переутомление, – зашептала в трубку горничная. – Жар у ней, но не сильный. Врач говорит, просто отдых нужен и этот… перинный режим. Извините, я пойду, меня хозяйка кличет.

Митя положил трубку. Настроение немного испортилось. Если бы Соне сильно нездоровилось, Загорские отвезли бы дочь в больницу. А раз дома – значит, ничего страшного. Это Полина может подраться и переночевать в темнице, не потеряв аппетита. А Соня… Она же такая хрупкая и впечатлительная, хоть и храбрая. Неудивительно, что после увиденной вчера давки и потасовки ей стало нехорошо.