Дориан медленно подошёл к ней, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. Его взгляд был напряжённым, в нём читалась какая-то новая решимость, от которой у Лив по коже пробежали мурашки.

— Достаточно, Оливия. Более чем достаточно. — Он протянул руку, словно хотел коснуться её лица, но остановился, лишь слегка дрогнув пальцами в воздухе, и Лив почувствовала фантомное прикосновение холода. — Я понял. Я осознал свою ошибку. Ты была права. Чтобы между нами всё работало, чтобы мы были вместе... мы должны быть на равных.

Сердце Лив болезненно сжалось. Он говорил так, словно она для него что-то значила. Но после той ночи она уже не верила ни единому его слову.

— Слишком поздно, Дориан. Ты сделал свой выбор. Ты выбрал силу. А я... я выбрала себя.

— Нет, — его голос стал настойчивым, почти гипнотическим. — Я не выбирал между силой и тобой, Оливия. Я выбрал свою силу. А ты... ты говорила о равенстве. О любви. О принятии. Я это понял. И я пришёл дать тебе то, что ты хотела.

Лив смотрела на него, пытаясь разгадать его новый ход. Её интуиция кричала об опасности, но разум лихорадочно искал подвох.

Дориан сделал ещё один шаг, его глаза горели в полумраке, словно два тлеющих уголька.

— Есть вариант. И он — единственный. Сейчас. Не завтра. Не через годы. Только сейчас. Я предлагаю тебе, Лив, разделить со мной этот дар ночи. Стать такой же, как я. Стать вампиром. Стать равной. Сильной. Вечной.

Его голос был как мёд, сладкий и обволакивающий, проникающий прямо в сознание, обещающий всё, о чём она когда-либо мечтала. Он говорил о свободе, о силе, о том, что они смогут быть вместе, по-настоящему, без лжи, без секретов. Он рисовал картины их бесконечной жизни, полной знаний, могущества, приключений, и эти картины были почти осязаемы. Он был убедителен до боли, каждое его слово звучало так правдиво, так желанно. Он был дьявольски сладок в своём предложении, и часть Лив, та часть, что скучала по безумной интенсивности его мира, отчаянно цеплялась за эту надежду, хотела в это поверить всем своим существом.

— Только так мы сможем быть действительно вместе, — прошептал он, его взгляд гипнотизировал её. — В этом мире смертных ты всегда будешь уязвима, Лив. Ты всегда будешь ограничена. А рядом со мной... ты познаешь истинную свободу. Выбор за тобой.