Кризберг долго молчал. Он отвернулся, слегка прошёл вдоль берега, потом обратно, потом опять отдалился от них. Каджиты наблюдали за грязеркабом, ожидая его решения. Прошло много времени перед тем, как грязекраб в очередной раз вернулся к ним. В этот раз Кризберг колыхал вдоль берега уверенно и ретиво. Целый десяток минут молчаливого ожидания каджиты сидели возле одного из камней. Увидев, как Кризберг вновь приближается к ним, уверенно и быстро, каджиты встали.

– Да, – сказал он наконец. – Я хочу вернуть свой истинный облик. В любом случае надоело постоянно прятаться от хищников, жить в страхе и вечно под панцирем, ибо боишься ус высунуть даже.

– Вот и хорошо! – улыбнувшись, произнёс Ахаз’ир.

– Так, – сказал Старейшина, садясь на колено и снимая с плеча небольшую тёмно-коричневую сумочку, которую он взял в лагере. – Тогда дайте подготовить всё, что для ритуала необходимо.

Кризберг и Ахаз’ир молча наблюдали за тем, как Старейшина вытаскивает из своей сумочки различные ингредиенты и камни. Камни были цвета сапфира, небольшие, треугольной каждый формы. Из ингредиентов старый каджит достал несколько корней, цветок лаванды, осколок какого-то фиолетового кристалла и чашу. Всё было сложено внутрь, а три камня были расставлены вокруг чаши так же, какой формы были они сами, в треугольник.

– А теперь, Ахаз’ир, отойди как можно дальше отсюда, ибо радиус действия чар снимающих очень широк. Не хочу, чтобы трудности какие-либо были при совершении ритуала этого.

Каджит молча кивнул.

– Не бойся, у него всё получится, – сказал он, посмотрев на Грязекраба. – Старейшина знает, что делает. Доверься ему. И удачи.

После этих слов Ахаз’ир отошёл как можно дальше, поднявшись на заросшую возвышенность, откуда некогда Старейшина снайперски выстрелил своим магическим огненным шаром.

– Встать супротив меня, на расстояние в вытянутую руку ты должен.

Кризберг послушался, однако, вытянув клешню, понял, что этого мало. Старый каджит вытянул свою лапу и Кризберг послушно отлынял своими маленькими лапками назад.

– Стой и не шевелись, думать старайся о том, кем был ты, о том, где вырос и прожил добрые года в облике своём истинном. Испытывай сильное желание вернуться в него и не думай ни о чём-либо другом. В голове своей картину выстрой, каким себя ты помнишь.

– Хорошо, – нервничая, ответил Кризберг и закрыл свои резные глазки.

Ахаз’ир стоял на возвышении и наблюдал за тем, как Старейшина начал свой ритуал. В миг их окружил магический дым, что источал жёлтый яркий отсвет. Был слышен глубокий голос Старейшины, были слышны слова, которых Ахаз’ир не понимал. Будто читались они на очень древнем языке. Читались очень громко и эмоционально, а дым усиливался и расширялся, подобно облаку, свет становился ярче.