Он работал молча, почти ритуально. Вкопал лист железа в мёрзлый песок на том самом месте, где они с Димкой строили свою крепость. К листу он прикрутил провода, соединённые с самодельной катушкой, намотанной на куске кирпича. Другой конец провода он присоединил к старому, сломанному микрофону от караоке, который нашёл на той же свалке.

Это не было инженерным чудом. Это был варварский, грубый усилитель. Антенна для приёма прошлого.

Он подключил всю эту конструкцию к аккумулятору. Потом достал «Спидолу», вкрутил в неё свой винтик и подключил её выход не на динамик, а на самодельную катушку. Приёмник стал генератором. Антенна из листа железа — излучателем.

Он не пытался услышать прошлое. Он собирался его транслировать.

Он установил «Спидолу» на нужную частоту. Динамик приёмника захлебнулся шипением. Лист железа перед ним затрещал, и по нему пробежали голубые искры. Воздух над песочницей зарядился статикой, запахло озоном и жжёным металлом.

Игорь включил микрофон. Он сделал глубокий вдох и начал говорить. Не громко. Почти шепотом.

— Димка… — его голос, усиленный и искажённый самодельной аппаратурой, разнёсся по пустынной площадке, стал неестественным, металлическим. — Димка, ты слышишь? Это я. Тот, кого ты не смог стереть.

Он сделал паузу, прислушиваясь. Ничего, кроме треска и шипения.

— Ты говорил о балансе. О порядке. Но это ложь. Ты просто боишься. Боишься вспомнить, что же там было на самом деле. Боишься вспомнить тот голос. Тот, что сказал «назначение».

Из динамика «Спидолы» прорвался тот самый механический стук. Тик-так. Тик-так.

— Ты не хранитель баланса, Димка. Ты — сторож у двери, за которой сидит твой собственный страх. И я сейчас приду и постучу в эту дверь.

Он повернул ручку настройки, ловя в эфире обрывки того дня. Скрип качелей. Свой собственный смех. И… нарастающий рев мотора. Настоящего мотора той самой машины.

И тогда из темноты, из-за угла пятиэтажки, послышались шаги. Тяжёлые, быстрые. Яростные.

Димка вышел на свет, отбрасываемый фонарём. Его лицо было искажено гримасой чистейшей, неконтролируемой ярости. В одной руке он сжимал свой компас, стрелки которого бешено метались, в другой — тяжёлый гаечный ключ.

— ВЫКЛЮЧИ! — завопил он. Его голос сорвался на визг. — ВЫКЛЮЧИ ЭТО БЫСТРО, УБЛЮДОК!

Игорь не шелохнулся. Он смотрел на друга, стоя у своей самодельной антенны, из которой лились голоса из прошлого.

— Почему, Димка? Боишься услышать правду? Боишься, что твоя идеальная система даст сбой, когда поймёшь, что всё это было просто… случайностью?

— НЕТ! — Димка бросился вперёд, словно хотел физически разорвать эту связь с прошлым. — ЭТО БЫЛО НАЗНАЧЕНИЕ! МОЁ НАЗНАЧЕНИЕ! Я БЫЛ ИЗБРАН, ЧТОБЫ ВИДЕТЬ! ЧТОБЫ КОНТРОЛИРОВАТЬ!