Смертный Бог выдававший себя за Терру не улыбается. Кажется, он смотрит не столько на меня, сколько сквозь меня. Я ощупываю свой бок, чувствуя, как жидкость пропитывает мою тунику. Мои кости скрипят, а собственная плоть сжимается, когда я неглубоко дышу, стараясь не усугублять повреждение до того, как начнется мое естественное заживление. Это требует своего гребаного времени.

Как будто поняв, насколько я ранен, Азаи улыбается и поднимается на ноги. Краснота в его глазах спадает, когда он обеими руками приглаживает свои длинные волосы, убирая пряди с лица. Склонив голову набок, я выплевываю комок крови, чтобы избавиться от привкуса смерти во рту.

— Я надеялся, что ты окажешься сильнее, Руэн, — комментирует Азаи почти ленивым тоном, поднимая кулак. Все Терры прекращают свои передвижения, но не Нубо. Он выходит вперед, проходя сквозь них, как заклинатель призраков, управляющий своими собственными мертвыми душами, пока не оказывается прямо за правым плечом моего отца.

— Что ты теперь планируешь, старик? — Спрашиваю я, прикрывая ладонью то место, где из раны в боку хлещет кровь. Мне не нужно смотреть вниз, чтобы понять, что кость сломана. Пронзительной боли, проносящейся по моему телу и затуманивающей зрение, достаточно, чтобы сказать мне, что все плохо.

Вставай, приказываю я себе. Мышцы моих бедер сокращаются и расслабляются, но я не двигаюсь. Черт.

Азаи обнажает зубы с выражением, которое не совсем веселое, но определенно самодовольное. Он делает шаг вперед, останавливаясь передо мной, прежде чем низко присесть. Коричневые сапоги, которые зашнуровывают его икры, тесные и потертые. Я поднимаю глаза от них туда, где слегка приоткрывается воротник его туники, и моргаю от того, что вижу.

Грязно-коричневая змея выскальзывает из-под его рубашки, и Азаи поднимает руку, позволяя существу заползти к нему на пальцы. Она такая крошечная, что больше похожа на червяка, чем на змею, но ее черные глазки-бусинки пристально смотрят на меня, когда она щелкает языком в воздухе.

— Вы действительно думали, что эти фамильяры только у Каликса? — Спрашивает Азаи, не отрывая взгляда от змеи на своих пальцах. — Если вы встречались с Ариадной, то должны знать, что фамильяры ее дочери тоже принадлежат ей. — Он переворачивает руку, позволяя змее извиваться в центре его ладони. — Вам никогда не приходило в голову, что Каликс получил своих фамильяров от меня, не так ли?

Мой желудок сжимается, а бок горит от боли. Моя плоть покрывается мурашками от ужасающего осознания, когда эта чертова змея сворачивается в маленький круг на коже Азаи — как будто ей там комфортно, как будто она привыкла к его прикосновениям.