Она просто… моя.

— Твои братья забрали твою драгоценную игрушку? — Я напрягаюсь, услышав знакомый низкий голос, доносящийся из темноты.

Немедленно выпрямляясь и открывая глаза, я опускаю подбородок и осматриваюсь поблизости. Голос Азаи подобен гулкому эху в темной пещере, хотя и доносится со многих сторон, и ни одна из них не напоминает очертания человека.

Медленно повернувшись, я бросаю взгляд назад. Это было бы похоже на него — напасть на меня сзади. В конце концов, сила не обязательно означает честь. Однако удар наносится не сзади, как я ожидаю, а слева. Он прилетает мне в бок с резким ударов, попадая прямо в грудную клетку. Что-то внутри ломается — трескается с острой болью, такой пронзительной, что я опускаюсь на одно колено, протягивая руку, чтобы попытаться удержать поврежденную сторону на месте, чтобы сломанное ребро не проткнуло внутренний орган. Азаи все равно. Он снова атакует, его кулак опускается на мой затылок, как молот. Кожа трескается, влага стекает вниз, впитываясь в мои волосы, прежде чем скатиться по шее и упасть на каменный пол подо мной. С рычанием я отпускаю свой бок и отрываюсь от пола, обхватывая руками его живот и упираясь подошвами ботинок в пол, чтобы поднять его и впечатать в стену.

Мы врезаемся в склон горы, наши тела ударяются о твердую поверхность достаточно сильно, чтобы выпустить воздух из моих легких. Эхо ударов плоти о камень звенит в моих ушах. Ответный смешок Азаи приводит меня в ярость. Нанося удар, я бью его сжатым кулаком сбоку по лицу, другим вкладывая все силы наношу яростный удар ему по затылку, когда он наклоняется под давлением моих ударов.

Чья-то нога выбрасывается — его — и выбивает пол из под моих ног. Мы падаем на землю, сначала на бока, а затем я переворачиваюсь на спину. Борюсь, беззвучно ругаюсь, боль в ребрах молит об облегчении, когда что-то злобное вонзается в мои внутренности, разжигая огонь в боку, который сжигает сознательные мысли о чем угодно, кроме агонии. Когда его кулак летит мне в лицо, это оттаскивает меня от пропасти, поскольку вся моя голова дергается в сторону от силы его удара. Кровь наполняет мой рот, и острое, колющее ощущение, распространяющееся по верхней части живота, усиливается.

Стиснув зубы, я позволяю себе упасть и принимаю на себя основную тяжесть удара, только поворачиваясь и отталкивая его от себя, когда мой неповрежденный бок ударяется о землю. Когда облака над головой едва расходятся и сверху падает луч лунного света, Азаи появляется в поле зрения, и я замираю от этого зрелища. Кожа на его лице туго натянута на костях черепа, а глаза светятся жутким красным, когда он обнажает заостренные клыки. Вкус ржавчины и соли тяжело ощущается у меня на языке, когда я поднимаю взгляд на тени позади него. Это вовсе не тени, а тела. Двигаясь раскачивающимися движениями, покачиваясь взад-вперед на ногах, я наблюдаю, как пустые лица Терр крадутся вперед, а Нубо следует за ними.