– Они радуются моей потенциальной смерти.

– Они радуются своим жизням, которые у них есть, как они верят, благодаря тебе. Они не знают, что ты обменяла те самые жизни, которые поклялась защищать.

– Всегда такой праведный. Всегда уверен в своей правоте. Что-то хорошо, что-то плохо, как же просто. Добро и зло. Ночь и день. Но еще есть и тени, которые ты отказываешься замечать, Вен. Решения, которые нельзя отнести ни к хорошим, ни к плохим, они либо чуть лучше, либо чуть хуже.

– Не нужно оправдываться, Фара. Ты знаешь, что сделанное тобой – плохо.

Фара потянулась к шторам, отогнув краешек, чтобы увидеть фигуры людей среди деревьев снаружи. А затем снова закрыла окно.

– Меня выбрали среди всех остальных преемниц на церемонии коронации. Да, я была первой в списке, но духи не обязаны прислушиваться к списку. Они сами выбирают, кого считать сильнейшей, ту, кто, по их мнению, может помешать им уничтожить все, ими созданное. Они сами делают выбор, кого наделить доверием, своим драгоценным доверием. Полагаю, они выбрали меня, потому что знали, что я могу принимать сложные решения. Могу жертвовать чем-то. Знали, что я буду сотрудничать с ними, чтобы сделать Аратей лучше как для людей, так и для духов. – Она расправила плечи и повернулась к Вену. – И были правы: Аратей расцвел за годы моего правления. За последние пять лет построено больше школ, больниц и библиотек, чем за предыдущие пятьдесят. И в целом люди живут безопаснее, дольше. Счастливее благодаря мне, благодаря тому, что я не ограничиваюсь своими возможностями и готова достигать большего ради людей. Когда я умру, меня будут помнить как одну из величайших королев Рентии, величайшую королеву Аратея. Моим наследием будут красота, знания и процветание – все, чего люди хотят и в чем нуждаются. И да, за это нужно платить. Но я стала великой королевой, потому что заплатила эту цену, и ты не имеешь права осуждать меня, основываясь на нереалистичных идеалах. Без той безопасности, что я обеспечиваю, сколько еще людей погибнет? Сколько будет жить в страхе и неведении, прячась в своих хижинах? Я жертвую несколькими ради благополучия многих. Чем я отличаюсь от генералов, которые ведут своих солдат на войну? Или родителей, которые жертвуют своим счастьем ради счастья своих детей? – Она неосознанно повысила голос, точно произносила речь. Пришлось заставить себя говорить тише. – Это не риторический вопрос.

Вен стоял, не шелохнувшись, не моргнув, и Фаре захотелось встряхнуть его.

– И всегда именно ты видишь меня в момент моей слабости, – заметила Фара со смехом, который обжигал горло. – Я начинаю думать, что это судьба. Только вот я не верю в судьбу… и знаю, что ты не веришь. Я верю, что мы сами должны менять мир, делать его таким, каким желаем видеть. В моих словах заключается правда, и неважно, слышишь ли их ты или кто-то другой. Осуждай меня, сколько хочешь, но я действую в интересах Аратея. Всегда.