– Любой меч, даже тот, который не вспыхивает пламенем, как ты предположил, – потёр глаз капитан Гервин, – не станет тебя слушаться, пока ты не узнаешь его имя. Или пока не дашь ему имя, если меч сделали именно для тебя.

– Ах, вот оно что… – тихо прошептал Кристофер.

– У тебя рука потухла, – строго сказал капитан Гервин, метнув в него огненный шар. Если бы не быстрота реакции, которую Кристофер приобрёл благодаря тренировкам, страшно даже подумать, чем это могло кончиться для него и его сюртука. Но он успел увернуться.

– Не отвлекайся! – строго сказал капитан.

– Ну почему вы так суровы со мной… – заныл Кристофер, вытягивая руку вперёд. – Я думал, мы друзья…

– С чего бы это? – усмехнулся капитан. – Если я согласился тренировать тебя и пару раз похвалил, это не значит, что мы друзья. Ты просто наглый щенок, с которым мне скоро надоест возиться.

И не успел Кристофер ответить, как тот снова метнул в него огненный шар.

Ветер швырнул Кристоферу снег за шиворот, заставив вынырнуть из воспоминаний. Где-то рядом послышался голос Атоса, который прибежал на крики Маренгони. Кристофер осторожно выглянул из-за сугроба, за которым прятался.

– Полегче, Дэвид, – сказал Атос, поправляя повязку на глазу. – Мы «Удачу» по кусочкам собирали! А ты ногами стучишь, будто хочешь ещё одну дыру пробить!

– Так уж и по кусочкам! – отмахнулся Дэвид. – Всего-то несколько трещин, пара вмятин, одна пробоина да царапины. Ерунда!

– Ну конечно! – возмущённо вздохнул Атос и нахмурился. – Не ты же день и ночь колдовал, чтобы восстановить корабль! Ты же только бороду поджигать умеешь!

– Ты у меня сейчас договоришься, – прошипел Дэвид.

Кристофера вдруг кто-то ткнул в бок. Он обернулся и глазам своим не поверил.

Перед ним стоял Саймон – бледный, исхудавший, не похожий на себя. Рубаха стала ему велика, поэтому он надел поверх длинный жилет из чёрной кожи, а сверху накинул плащ, который у горла был подвязан красной лентой. Раньше Кристофер у него такого плаща не видел – наверное, кто-то из пиратов поделился. Цвет чем-то напоминал чешуйки Лилу, которую Кристофер тоже видел теперь изредка – и только по ночам, когда она кружила над кораблём.

– Саймон? Ты… ты больше не сидишь в каюте? – растерянно бормотал Кристофер.

После того, как Саймон узнал, что его мать умерла, он будто помутился рассудком. Дэвид сказал, что у него началась болтливая горячка. Он всё время смотрел в стену и что-то шептал, ведя увлекательный, запутанный диалог… с самим собой. А ещё он отказывался от еды, мало пил и перестал выходить из каюты.

Вечерами леди Катарина читала ему истории о жителях Пустыни Иллюзий, о специях, которые там добывают, о волшебных песках… Но Саймон как будто её не слышал.