Когда Диса увидела на воде два огонька, сперва решила, что это Эйрик прислал сигнал, что с ним все хорошо. Они очень быстро двигались в тумане, держась близко друг к другу, и явно направлялись в ее сторону. Диса придвинулась ближе к окну, чтобы лучше видеть. Вскоре огоньки превратились в два огненных шара, что катились по земле, как колеса, пока не остановились прямо под окнами ее дома и не погасли.

Свет, что пробивался сквозь белесую взвесь, исчез, и стало тихо – не так, как бывает по ночам на хуторе, а словно кто-то проглотил все звуки. Перестала зудеть мошка, не шелестела трава у кромки воды, кони и корова затаили дыхание, а волны больше не шептались с берегом. Внизу тихо постучал о стену Арни, привлекая внимание сестры. Осторожно, босой ногой нащупывая ступеньки, Диса спустилась с чердака в бадстову.

Арни был полностью одет, словно и не готовился ко сну. Он сидел у приоткрытой двери, а рядом с ним, поджав уши и затаившись, сидела собака. Стейннун тоже не спала. Она лежала, трясясь, под одеялом, хотя в бадстове было тепло. Девушка дрожала так, что Диса слышала стук ее зубов. Приложив палец к губам, братец коротко кивнул Дисе на двор.

– Я думала, утбурды не отходят далеко от пустоши, где их оставили.

Арни только пожал плечами:

– Значит, эти особенно упорные.

Двое младенцев стояли, неестественно выпрямившись, в пяти-шести шагах от калитки. Ночью, когда предметы не отбрасывают тени, они казались древесными корнями, выскочившими из-под земли, или резными игрушками. Настоящие новорожденные не сумели бы так подняться. Но эти дети научились говорить и стоять намного раньше своих сверстников. Причудливые преимущества смерти…

Поза была не единственным, что выдавало в них покойников. Синюшная кожа на круглых выпуклых животах натянулась, точно готовая вот-вот лопнуть. Глазницы – тут стражники не обманули – пустовали. Стояли утбурды на полусогнутых ногах, даже смерть не распрямила их коленки. В маленьких ручках они держали, крепко сжимая, старое одеяльце.

– Они за мной пришли? – дрожа, спросила Стейннун.

«За кем же еще?» – хотела рявкнуть Диса, но сдержалась. Наклонилась было за ночным горшком – любую нечисть можно отпугнуть, выплеснув на нее мочи, – но Арни неожиданно перехватил ее руку.

– Погоди, сестрица.

– Чего ждать? – удивилась Диса.

Пока они медлили, мертвые младенцы подошли чуть ближе. Туман плыл за ними, словно зацепившись за пятки. Вот они уже миновали ограду и очутились на туне перед домом. Только когда до входной двери оставалось не больше десяти локтей, Диса разобрала слова их песенки: