— Эдит? Что ты здесь делаешь? — Генри поднялся, его голос был глухим и надтреснутым.

В его вопросе сквозило удивление, смешанное с почти что раздражением. Кабинет был их мужской территорией. Здесь они обсуждали дела, делились мыслями и строили планы. Сейчас же разговор шёл о мрачных перспективах. Женщинам в этом месте не было места, если не сказать больше — их присутствие здесь было нежелательным.

Эдит подошла ближе, её решимость, подпитанная силой Марса, не позволила ей смутиться.

— Я… Я знаю, где Аврора, Генри, — её голос дрогнул, но прозвучал отчётливо в давящей тишине. Она видела, как полыхнули глаза Арлингтона, как Эван вскинул брови, а Лоример резко повернулся, его взгляд прояснился.

— Что ты говоришь? — Генри шагнул к ней, его взгляд метался по её лицу. — Ты почти не спала. Тебе нужно отдохнуть. Мы уже послали гонцов…

— Нет! — Эдит прервала его, настойчиво посмотрев ему в глаза. — Я видела. Это был не сон. Я была там.

Эван Грэхем, всегда более рассудительный, подошёл к ней.

— Что именно вы видели, Эдит? Постарайтесь вспомнить каждую деталь.

Его голос был спокойным, но в нём чувствовалась скрытая надежда. Он знал, что у некоторых людей есть необычные способности, хотя никогда не относился к ним всерьёз. Эдит могла быть одной из них. И сейчас, в ситуации полного отчаяния, любая ниточка могла стать спасительной.

Девушка сжала руки и прошептала:

— Я знаю, где она.

Комната погрузилась в тишину, напряжённую, как натянутая струна. Грэхем замер, Лоример ободряюще кивнул, а Генри вздохнул с обречённостью.

— Говори, — твёрдо сказал он.

Эдит закрыла глаза, чтобы собраться, и дрожащим голосом произнесла:

— Извилистая дорога. Экипаж въехал во двор замка. На высокой стене герб. Двуглавый волк…

Генри побледнел, словно его ударили. Грэхем шагнул вперёд.

— Вы уверены?

Эдит кивнула.

— Я видела это слишком ясно.

Грэхем нахмурился, его глаза сверкнули.