Эштон встал и, больше не говоря ни слова, вышел.

Глава 81

Глава 81

Я не знала, сколько прошло времени, когда дверь снова открылась. Вошла не стража, а пожилая женщина, высокая и прямая, как старая свеча, одетая в тёмное, простое платье. Её лицо было изрезано морщинами, а глаза, серые и усталые, смотрели на меня с глубокой печалью.

Она молча подошла, её холодные пальцы развязали узлы на моих запястьях. Кровь с облегчением хлынула к онемевшим рукам, вызывая мучительное покалывание.

— Вставайте, леди, — её голос был низким, хриплым. — Вам нужно подкрепиться.

Она помогла мне подняться. Ноги подкашивались.

— Марта! — крикнула она в дверь, и на пороге появилась испуганная девочка-служанка. — Принеси воды, хлеба, бульона.

Пока я ела, сидя на краю кровати, женщина молча наблюдала за мной. Наконец, она заговорила, тихо и быстро, словно боялась, что нас подслушают.

— Не гневите его, леди. Умоляю вас. От вашего повиновения зависит не только ваша судьба. Он… беспощаден ко всем, кто перечит ему.

— Кто вы? — спросила я, и мой голос прозвучал хрипло. — Почему вы… говорите мне это?

— Я Ильза. Я всегда жила здесь, в замке. Присматривала за молодой леди Эмилией, кузиной и женой лорда, с самого её рождения. — Глаза женщины на мгновение затуманились. — И даже за матерью лорда Гарольда. Я помню Ириду.

— Она была из рода Хальмеров, — продолжила Ильза. — Сестра предыдущего хозяина. Ушла в семью Эштонов, чтобы… укрепить союз. Сохранить кровь. Так, всегда было. Хальмеры и Эштоны — две ветви одного древнего ствола. Они всегда заключали браки между собой. Часто рождались двойни. Сильные, красивые, как две капли воды. Их старинный герб — двуглавый волк. Он ведь неспроста.

И тут до меня дошло. Генетический сбой. Расплата за века близкородственных браков.

— Адам… брат Эштона, — прошептала я. — Он… карлик?

Ильза вздрогнула и быстро оглянулась на дверь.

— Не называйте его так, леди. Он этого не выносит. Да, он низкорослый… Не такой, как его брат. С годами кровь стала слабеть, и случилось то, чего никто не хотел. Господин Гарольд родился крепким и красивым, а его брат Адам — уродлив. Мальчика скрывали с рождения. Но его преданность господину Гарольду безгранична. Он его тень и проклятье.

Я почувствовала, как холод пробежал по моей коже.

— Эштон считает это проклятием?

— Да, миледи. Хотя он никогда не отворачивался от брата. Адам предан ему без меры. Но господин Гарольд уже знает, что уродство брата — не проклятие, а следствие родственных браков. Один учёный рассказал ему об этом, и теперь он боится за будущее.