Взяв себя в руки, он остался стоять. Тепла должно хватить, оно снова разгоняло его кровь. Ему казалось, будто мысли тоже пришли в движение, словно до этого они замерзли и только теперь высвободились из ледяного плена.

Он снова осмотрелся, теперь с более ясной головой. Есть ли где-то какие-то подсказки? Книг было так много, что на то, чтобы их прочесть, ушли бы годы, и все же он брал с полки то одну, то другую, пролистывал их, проверял, не спрятано ли что-нибудь за ними. Никакого рычага, никакого тайного прохода. Никакого оружия. Ничего, что могло бы ему помочь. Но в нем снова пробудилась жажда жизни. Должна быть какая-то возможность победить Повелителя. Десмонд не может просто ожидать помощи извне. Это не для него! Человек из рода эс-Йафанна, который, скуля от отчаяния, ожидает спасения, достоин разве что превратиться в монстра и быть преданным забвению.

Он внимательнее рассмотрел чашу. Удивительно простая, вытесанная из камня, но при этом искусной работы. Внешние стенки чаши были тонкими, как стекло, – этого добиться нелегко. При этом камнерез не стал делать никаких украшений. Сам камень был светло-серым, но гладким, как вулканическое стекло. И – Десмонд едва не отшатнулся, коснувшись наружной стенки – он был теплым. Это не такое тепло, которое появляется, если оставить каменную чашу рядом с камином, – это было живое тепло. Тепло живого тела.

Десмонд взял чашу обеими руками – она оказалась неожиданно тяжелой. С первого взгляда она была пустой, но, присмотревшись, он заметил в свете камина последние капли жидкости на донышке. Когда Десмонд наклонял чашу, они перекатывались по поверхности, словно жемчужины.

Он поставил чашу на место и собрался было сунуть в нее палец, чтобы узнать, что это за жидкость.

– Ты рискуешь взять на себя тяжелую вину, – произнес спокойный, бархатный, темный голос. – Но снимешь груз с меня, так что я только за.

Десмонд резко обернулся. Как Повелитель оказался в кресле так, что он этого не заметил? Он сидел совершенно спокойно, скрестив ноги, держа в руке стакан с рубиново-красной жидкостью. Великие горы, можно только надеяться, что это вино.

– Прос… простите, милорд, – запинаясь, ответил Десмонд. – Я хотел… я…

– Зачем же так волноваться, мой принц? – он тихо, раскатисто рассмеялся. – До меня дошли слухи, что ты осмотрел окрестности. Прекрасный парк, правда же?

Десмонд молчал, потому что не понимал, что ему стоит сказать или сделать. Какая-то часть его хотела трусливо сбежать, но так же незаметно, как появился Повелитель дэмов, дверь закрылась, и Десмонд был уверен, что она заперта.