Когда мы сделали еще один круг по залу, у меня перехватило дыхание от вращения и я потеряла равновесие. Аларик подхватил меня, прижал к своей груди, и внезапно его губы оказались так близко к моим, что я вдыхала его дыхание, а он – мое.

– Я хочу остаться наедине с тобой, Лэйра.

Я осмотрелась по сторонам и беззвучно рассмеялась.

– Отошли их всех прочь!

Он, улыбаясь, покачал головой:

– Ты ожидаешь так многого. У меня есть идея получше.

Он взял меня за руку, и мы подбежали к огромному витражному окну. Только подойдя ближе к нему, я заметила дверь, и Аларик открыл ее передо мной. Я вышла на балкон с каменными перилами, и мне открылся потрясающий ландшафт. Луга, поля, темно-зеленые леса до самых гор. Ясный, теплый воздух обнимал нас; почти совершенный, если не… Нет. Я не могла определить, что же настораживает меня, что кажется ненастоящим.

Аларик встал позади меня, обнял, коснулся губами моего плеча. Мое тело покрылось гусиной кожей, я замерзала и одновременно ощущала жар.

Я оглянулась, повернулась в его объятиях и посмотрела ему в глаза, на его губы, проводя всеми десятью пальцами по его волосам. Он толкнул меня к балкону, так что я уперлась спиной в перила. Без лишних слов Аларик поднял меня высоко и посадил на каменную стену, и я обхватила его бедра ногами, притянув его к себе.

Он положил руку мне на бедро. Медленно продвинул ее выше. Под юбку.

Наши лица оказались совсем рядом. Так близко, что я больше не могла различить, синие у него глаза или серые.

– Я видел это… – начал он, но я перебила его.

– Больше никаких снов, – произнесла я и поцеловала его. Очень медленно. Очень нежно.

Музыка доносилась до нас, в ней звучали воспоминания и сны, и я снова целовала Аларика Колэ, как в первый раз. На ощупь, осторожно, слегка задерживаясь на каждом участке кожи, каждом оттенке вкуса, прежде чем двинуться дальше.

Он шептал мое имя, касаясь моих губ, а я бы могла шептать много чего еще – глупые, влюбленные слова, о которых позже пожалела бы, если бы в моих мыслях были хоть какие-то слова. Но я уже давно состояла лишь из головокружения и изголодавшегося сердца, которое невыносимо стремилось к нему. Я состояла из чутких губ, из кожи, которая жаждала его прикосновений, из языка, который хотел ощутить его вкус.

Я была собой, просто Лэйрой. И я желала Аларика как никогда сильно.

Он целовал меня с почти отчаянной смесью страсти и нежности. Наконец, когда мои губы уже горели от его щетины, он взял мое лицо в ладони. Я крепко сжимала его предплечья, чтобы не упасть, потому что ветер уносил меня.