– Не тронь его, – ее голос превратился в шепот. Если она позовет своих солдат, он убьет коня. Он пришел, чтобы отомстить. И она вложила оружие, которым он может нанести ей удар, прямо ему в руки – своими собственными словами, проявлением слабости.

Ее брат невозмутимо поднял руку и почесал жеребцу лоб между глаз и ушей. Нар довольно опустил голову, словно считал Повелителя дэмов своим старым другом.

Аларик смотрел на нее через спину коня. Ее сводило с ума, что она не может разгадать его план.

– Ты ради меня явился?

Он наклонил голову. Она не могла разглядеть его лица, но ей показалось, что ее вопрос позабавил его.

– Нет. Я пришел ради себя.

– То есть никто не проклинал меня?

Он хрипло рассмеялся:

– Разве что ты сама. Тысячу раз, я полагаю, хотя ты никогда не произнесешь то единственное, которое заклинает меня, не так ли?

Он был прав, но она не подала виду. Одно дело – бояться. И совсем другое – показать страх.

– Не проклятье привело меня сюда, – произнес он.

Он явно пришел, чтобы отомстить. Он с легкостью мог бы ее убить – сзади, не оставляя ни шанса защититься. Вот только этого было ему мало после всего, что она с ним сделала. Она это отлично понимала.

Его жажда мести требовала, чтобы она увидела, кто отнимет у нее жизнь. Он хотел раз и навсегда доказать, что она рождена лишь второй.

К собственному удивлению, Калейя ощутила страх за своих последователей. Они беспрекословно последовали за ней в эту битву и не произнесли ни слова возмущения, когда потерпели поражение и были вынуждены обратиться в бегство.

Ей было страшно за своих мужчин и женщин. И, конечно, за ее чудесного коня, на чью шею положил руку брат.

А больше всего она боялась за свою страну.

– Я сделала это ради Кеппоха.

Достаточно было посмотреть на него, чтобы понять: его не волнуют аргументы. Из-за нее он превратился в монстра. Аларик смотрел как кот, который со скукой наблюдает за мышью, прежде чем покончить с ней ударом лапы.

Вот только она не была мышью.

И все же она хотела, чтобы он понял, почему все так вышло: