– Ну хорошо. Я не думаю, что у вашего плана есть шансы на успех, но подпишу соглашение своим огненным знаком. Оно вступит в силу со следующего новолуния. Если тогда я не получу обещанные товары, то буду считать договор расторгнутым и мои люди будут делать с Эшрианом, что захотят.

– Надеюсь, вам нравятся сюрпризы, – произнесла Лэйра.

Калейя закатила глаза:

– Чего еще вы хотите от меня?

– Садвин, – произнес Аларик. – Ты отпустишь его. Иначе Истинная королева узнает, что Повелителя дэмов заковал маг одного из кланов. И тогда она будет искать того, кто его нанял. Наверное, сначала в Эшриане, потому что все знают – эшрианский двор прячет от нее магов. Но сколько времени, как ты думаешь, понадобится ей, прежде чем она поймет, что есть только один маг-кузнец, который мог приковать меня к замку эс-Ретнея? А что в Эшриане нет такого, знаем мы оба.

Лэйра, словно задумавшись, провела рукой по перу феникса.

– И тогда она начнет искать в Кеппохе.

Возможно, Калейя была высокомерной. Упрямой, строптивой, без капли смирения – что все еще делало ее плохой правительницей. Но она также была способна учиться и любила Кеппох от всего сердца.

– Я отдам тебе мага-кузнеца, – произнесла она, и ей удалось при этом держать голову достаточно высоко. – При условии, что он пойдет с тобой добровольно.

Калейя провела их по пути, который Аларик до сих пор помнил так хорошо, словно ходил по нему каждый день. То, как оглядывалась по сторонам Лэйра, позволяло ему понять, какое впечатление замок производит на человека, оказавшегося здесь впервые. Она задержала дыхание, когда они прошли огненные врата, которые затуманивали вид и погружали все, находящееся за ними, в глубокую тень. Ее пальцы дрогнули, словно хотели коснуться черных стеклянных стен, внутри которых играло пламя, так что казалось, будто стены горят. Они дошли до винтовой лестницы. Дозорные остались позади, и Аларик по старой привычке стал ступать тише, чтобы не напугать кузнеца.

Когда он вошел в лабораторию Садвина, ему показалось, будто он провалился в дыру во времени. Все было точно таким же, как раньше, и Аларик поймал себя на том, что прислушивается, рассчитывая различить голоса родителей, которые постоянно отчитывали его и нередко наказывали, если он спускался сюда.

Глаза Лэйры расширились от удивления при виде всех этих склянок и емкостей, сушеной кожи и заспиртованных тел животных. Она не произносила ни слова, но из ее слегка приоткрытого рта рвались на волю тысячи вопросов.

– Садвин! – окликнула его Калейя фальшиво ласковым тоном. – Хороший мальчик! Покажись, у тебя гости. Высокие гости, Садвин, спустись же!