– Что, со связанным справились? – дерзко крикнул Цент, извиваясь на полу и зверски скаля зубы. – А вот развяжи-ка мне руки, и посмотрим, кто кого. Давай! Давай! Что, зассали?

– Тише! Тише! – взмолился знакомый голос. – Не шуми. Могут услышать.

– Очкарик? – изумился Цент. – Это ты?

– Да, я, – отозвался Владик.

– Так эти сучки послали тебя сделать за них грязную работу? Будь ты проклят, позор рода человеческого! Знай – совесть будет терзать тебя до конца твоей жизни, короткой и несчастной. А каждую ночь в кошмарах тебе буду являться я.

– Да перестань ты шуметь! – умоляюще прошептал Владик. – Никакую грязную работу я делать не собираюсь. Я пришел тебя освободить.

– Освободить? С чего это вдруг? – насторожился Цент.

– Ну, мы же все заодно, – неубедительно промямлил Владик. – Должны сообща противостоять этим самым… ну, темным силам. Я с самого начала им противостоял, просто притворялся предателем. Это было внедрение.

– Внедрить бы тебе паяльник в нижний разъем, – проворчал князь. – Ты эти сказки другим трави, а я желаю правду слышать. Почему вдруг передумал темным богам служить? Они ведь тебе столько всего наобещали.

– Мне кажется, они соврали, – покаялся Владик. – По-моему, они хотят со мной что-то нехорошее сделать.

– Их можно понять. Меня, к примеру, данное желание не оставляет уже два года.

– Да, кстати об этом, – опомнился программист. – Давай договоримся: я тебя освобожу, а ты меня простишь за все.

– За все, это слишком жирно, – возразил Цент. – Могу предложить только частичное прощение.

– Ну, можешь не прощать за все, только пообещай, что не станешь убивать и подвергать зверским пыткам.

Цент несколько секунд напряженно думал, очень боясь продешевить.

– Ты меня просто без ножа режешь, – признался он. – Буквально руки выкручиваешь. И не убивать тебя, и не пытать…. Как много ты просишь! Поумерь аппетиты. Давай найдем какой-то компромисс. Например, так: ты меня развязываешь, а я соглашаюсь подвергать тебя только пыткам не выше средней интенсивности и ломать не более одной кости в неделю.

Но Владик не пошел на уступки.

– Нет, ты пообещай! – настаивал он. – Пообещай, что не убьешь и не станешь пытать. Совсем не станешь!

Цент нехотя согласился на требования вымогателя.

– Ладно, черт с тобой. Обещаю. Клянусь священными девяностыми, чтоб мне программистом стать. А теперь давай, освобождай меня. Живо!