– Моя очередь рассказывать. И тоже про подслушанный разговор. С той лишь разницей, что не в тэшке, а в гипермаркете…

История седьмая, рассказанная миротворицей Олей Большой, о том, как не надо, по ее мнению, воспитывать мальчиков.

Жизнь – лучший режиссер, поэтому я так редко хожу в драматический театр…

Стоим, помню, в очередь в кассу, все с немаленькими тележками. Передо мной молодая усталая женщина с вялым хвостиком волос и в темной курточке быстро выкладывает свой товар на ленту. Она очень этим озабочена и ни на что не обращает внимания. Рядом с ней – мальчик лет шести, крепко сбитый, одетый в яркую куртку и хорошие кроссовки. Он мусолит «Чупа-чупс», но фантик от него заботливо положил на ленту, чтобы пробили штрих код, – научен честности, это хорошо. Продуктов у его мамы много, и я рассеянно отмечаю, что в семье, должно быть, будет праздник: множество нарезок, икра, несколько бутылок вина и водки, огромный торт… Замечает это и пожилая дама, которая мнется в очереди прямо за женщиной, и ее распирает от желания с кем-нибудь поговорить. Я специально утыкаюсь в телефон, и она набрасывается с сюсюканьем на мальчика. «Ах, какой самолет у тебя на куртке вышит… Ах, вкусная ли у тебя конфета… Ах, собирал ли ты наклейки – на них игрушки дают…» Мальчик терпеливо и обстоятельно отвечает – почти басом, неторопливо, явно подражая кому-то, должно быть, отцу. При виде таких детей я всегда невольно думаю: «Мужичок-с-ноготок». Внимание разговорчивой старушки доходит до покупок его мамы: «Ах, сколько всего вы покупаете… Наверное, гостей ждете? У тебя день рождения? Сколько тебе годиков?» Ему, конечно, «шестой миновал», но говорит он не это, а другое, очень важно: «Нет, не у меня. У Самого. Гости придут». Эта заглавная буква так и слышится в его тоне, ясно, что Сам у них в семье – имя собственное». И это, конечно, отец… «У твоего папочки?» – сюсюкает старушка. Мальчик с достоинством кивает, не вынимая конфеты из-за щеки. «Ах, как хорошо! Какая у вас семья хорошая! – умиляется она. – А у мамочки когда день рожденья? Что вы с папой ей подарите? Цветочки? И гости тоже придут, подружки ее, да?» И тут мальчик вынимает «Чупа-чупс» и строго говорит, явно копируя выражение лица и манеру «папочки»: «Мы с отцом не любим бабские посиделки. Мы мамино и Наташкино рожденье не справляем. Только когда у Самого или у меня».

Сказал – и засунул леденец обратно. Мама его не обернулась, расплачиваясь у кассы. У старушки вытянулось лицо. Мы с ней переглянулись и одновременно вздохнули.