И тут Мара обернулась ко мне, словно уловив что-то, поняв, заглянула мне в глаза.

… знаешь…

«Знаю, — мелькнуло усталое в ее взгляде, и руки крепче стиснули ладони Элисте. — Только ей больше никто не покажет, не объяснит. Некому просто больше. И она сломается окончательно».

«Иди сюда», — протянул я ладонь к Шелестовой, и она вернулась ко мне в объятия. Элисте вздернула голову и махнула рукой прежде, чем скрыться за дверью. А через две минуты раздалось фырчание мотора.

Отель снова казался непривычно тихим и пустым. Я подтолкнул Мару по направлению к лестнице, а сам проверил все замки и окна на первом этаже. Когда я зашел в комнату, она уже лежала под одеялом, свернувшись калачиком, и снова тихо плакала. Я обнял девушку так крепко, как только мог, и погасил ночник. Колючка уснула только через час.

Близнецы, Кит и теть Роза вернулись в отель в полдень. Мара еще спала, поэтому честную компанию встречали мы со Стасом. Мелкие обрадовались, увидев парня, Кит сдержанно кивнул, а теть Роза под громкий лай Крюгера от души оттаскала мальчишку за уши, сопровождая это действо неповторимым, богатым украинским словцом. Я еще какое-то время понаблюдал за шебутным семейством, а потом отправился вслед за Китом, наверх.

— Что случилось? — повернулся ко мне панк, когда дверь в его номер закрылась за мной.

— Мара развоплотила душу, — вышел я на балкон, закуривая. — И ей плохо.

— Ну, учитывая все обстоятельства, удивляться не приходится. Мир ей.

— Мир, — кивнул, соглашаясь. На деревьях, практически на каждой ветке, сидели вороны, за воротами шастали псы преисподней. Мерзкое зрелище. — Элисте говорила, что Шелестова уже делала это, как вы справились тогда?

— А ты знаешь, кого она развоплотила «тогда»? — вопросом на вопрос ответил панк. Сегодня на нем красовалась футболка с надписью «Розовый сдох». Ирокез радовал ультрамарином.

— Нет.

— Черт, — он оперся согнутыми руками о перила балкона, — не люблю я эти разговоры. Терпеть не могу, если уж совсем честно. Да и рассказчик из меня хреновый.

— Я верю, ты справишься, — фыркнул я. Бугай только губы поджал. Вздохнул.

— Мара рассказывала, как стала хозяйкой «Калифорнии»?

— Нет.

— Господи, чувак, она хоть что-то тебе рассказывала? — почти обреченно спросил парень.

— Не об этом, — покачал я головой.

— В общем, когда Мара решила стать нейтральной и не подчиняться ни одной из сторон, в Совете не все было спокойно. Он тогда только формировался, по сути, и никакой власти не имел, да ты и сам помнишь. А среди иных шла настоящая борьба. Каждый нефилим был на вес золота, их делили, как… Не знаю, как наркоши делят два грамма халявной пыли. Чего только не предлагали. В общем, не вовремя Шелестова решила послать всех на хер. А может, наоборот, вовремя. Она заставила их грызть друг другу глотки, а сама свалила в отель. Постоялый двор, прикинь? — Кит невесело хмыкнул.