— Поставят кого-то? А разве не князь должен драться?

— Дядя Румир?! Что ты. За него драться будет кто-то из братьев. Мечом владеют все.

— Что, и Данир может выставить кого-то вместо себя?

— Нет, конечно. Тот, кто вызывает, дерётся сам. К тому же… не знаю, как в этом случае. Но вообще для таких поединков положены ритуальные мечи. Магические.

— Это плохо?

— Ты уже знаешь, раны от них не заживают. Точнее, их нельзя залечить магией. Правда, Данир только посмеется и скажет, что ему уже безразлично. А хорошо то, что нельзя ничего подстроить. Только честный бой. Что-то не получается у меня тебя утешать, да? — Юлана усмехнулась. — Прости.

А Катя вспомнила: берег, шум моря, звон клинков, Виктор и его соперник — красивые и ловкие, двигаются, как танцуют. Я лучший — сказал тогда Виктор.

Он лучший. Но Данир, как считает Юлана, сейчас вообще слабый боец. Против него лучший и не нужен. Так что честный бой — ничего хорошего для Данира.

День продолжался. Солнце висело на небе, как пришитое, не желая опускаться к горизонту. И хорошо, потому что надежда продолжала будоражить Катин разум — а вдруг?!

Они с Юланой разговаривали, пили чай. Катя рассказала про похищение, про путешествие в клетке — Юлана была в ужасе. Она знала про кури примерно столько, сколько Катя про Бармалея, и относилась так же. Она с изумлением слушала про поддельный флакон Виоры, про пять седьмых, которые подтвердила айя Чарита. Про обман Орны — вот в это Юлана никак не хотела верить, Орна была с ней всё детство! Секрет расколдования братьев Саверинов был известен с самого начала. Точнее, мог бы быть известен. Не говоря уж про то, что и со смертью Лероки тоже было нечисто.

— Данир всё равно считает себя виноватым. Я знаю, — сказала Юлана. — Ведь это он решил разорвать ту помолвку. Если бы не это…

И согласиться нельзя, и возразить особенно тоже. Но… ау, Катя Иволгина! Магии нет, проклятий нет, ты забыла? Все ждут, что твой муж умрет завтра от того, чего нет! Сюрреализм какой-то! Данира не станет? Вы серьезно?!

Правда, айя Катерина Саверин уже на своём опыте выяснила, что магия тут есть. В этом дурацком, сумасшедшем мире есть магия, и научная магия — сочетание несочетаемого, и оборотни, и ещё много всего. И её дочь, которой пока вроде и нет, но она уже есть, в этом мире останется жива, а там, дома — погибнет, в лучшей клинике с отдельными палатами и едой из ресторана.

Она всё же задремала ненадолго — сказалась бессонная ночь.

— Катя, проснись, — Юлана трясла за плечо. — Просыпайся, тебе пора!

За окном наконец-то была темнота. Дуэнья-портальщица уже была здесь, с сумкой через плечо, с саквояжем в руках, и Катину сумку, принесённую сегодня, она тоже подхватила. Кстати, женщина была одета с джинсовую юбку и жакет. Уже мимикрировала под другой мир. Спросила недовольно: