— Моя девочка…

Эйра выскользнула из рук:

— Я разденусь сама. Но пока я не сниму платье, вы не тронете меня. Пообещайте.

— Это игра?

— Называйте, как хотите. Обещайте, — повторила Эйра.

— Хорошо. Обещаю.

— Я обманула вас, Адэр. Мои глаза изменят цвет, когда я встану с вашей постели, — сказала она и расстегнула верхнюю пуговицу. — Они станут серыми как мертвое зимнее море.

Глядя на пухлые губы, Адэр качнулся с пятки на носок:

— Цвет глаз не имеет для меня значения.

— Порочная постель для моруны — страшный грех.

— Я отпущу тебе грехи.

Взор перекочевал на тонкие изящные пальцы. Касание — и перламутровая, как жемчуг, пуговица выскользнула из очередной петельки. Тонкая белая ткань разошлась на девичьей груди и открыла взору глубокую ложбинку.

— По цвету моих глаз о порочной связи узнают все.

Адэр сцепил за спиной руки:

— Эйра! Игра затянулась.

— Народ невзлюбит вас. Правитель не имеет права приближать к себе моруну-грешницу.

Не сводя взора с шелковой кожи, Адэр прошептал:

— Девочка моя… мне надоело играть.

— Моруны отрекутся от вас, как от потворщика греха. Вам придется забыть об их землях.

— Мне не нужен их полуостров.