– Это делал кто-то другой. А мой прадед, его звади Шейл, всегда поддерживал Зервана. Потом Зерван исчез, Грасс-дэ-мор стал Порубежьем. Воровать начали все. Тогда-то младший брат моего прадеда обнаружил в пещере кимберлитовые трубки, забитые алмазами.

– Брата звали Шотююн? – спросила Малика, зевнув.

– Да. Он младше Шейла на пятьдесят два года. Его родила кубара.

– Это ж сколько было отцу?

– Восемьдесят один год.

Малика рассмеялась:

– У нас столько не живут.

– У нас тоже, – хохотнул Иштар. – Мой прапрадед редкостный экземпляр.

– И когда Шотююн отдал тебе месторождение?

– Неважно.

– Важно, – настаивала Малика.

– Когда мне исполнилось пятнадцать. Я как раз барахтался в Море Потерь.

– Был одиноким и нищим.

– Ты знаешь предание о Семи Морях? – удивился Иштар.

– Слышала. Краем уха.

Иштар покачал головой:

– Догадываюсь: от кого.

Малике хотелось спать и в то же время не хотелось уходить. Разговор был таким тёплым, дружеским.

– Шотююн к тебе хорошо относился? – спросила она, желая продлить минуты спокойствия.

– Да. Однажды он меня оставил в Партикураме.