– А ну не подсматривай, – командным тоном произнёс он.

– Сильно я тебя ранила? – внезапно сорвалось с губ Кантаны. Отложив книгу, она поднялась. С досадой заметила, что на бархате платья отпечаталась неровными полосами пыль.

– Всё уже в порядке, – отрезал Нери, – твоя сестра – прекрасный реани… Лекарь.

– Покажи мне, – Кантана бесцеремонно потянулась к воротнику Нери.

Несколько секунд Нери озадаченно смотрел на неё, словно не понимая, чего она хочет. Кантана лишь тихонько кивнула, скрепляя слова печатью. Не произнося ни слова, Нери расстегнул ворот рубашки и сдвинул его, обнажив основание шеи. По бледной коже бежала извитая алая полоса. Ткани вокруг выглядели вспухшими, однако, явных признаков проникновения миазмов не было.

Второй раз за сутки Кантана почувствовала, как острое лезвие проворачивается в животе. Только теперь всё было иначе. Непреодолимое раскаяние пробудило муки совести. Модуль чувства вины тождественен модулю обиды, но абсолютное значение – иное по знаку. Та же лекция по арифметике, но в аспекте эмоций.

Рубцующаяся рана над ключицей Нери почему-то никак не хотела отпускать её взор. Кантану обуяло неконтролируемое желание прикоснуться к жуткой отметине, почувствовав зловещую шероховатость сукровичной корочки. Она почти ощутила кончиками пальцев прохладу чужой кожи. Сердце зашлось барабанной дробью. Типичное искушение Разрушителей – частая проблема молодых девушек. Наставница по семейному делу говорила, что непосвящённые должны бороться с губительными порывами вдвое усерднее, потому что искушение однажды неизбежно приведёт к единению. Дальше Кантане знать не полагалось: о единении рассказывали лишь посвящённым на закрытых уроках. Однако добыть нужную информацию не составило труда: у них с Тилен в распоряжении была целая библиотека с запрещёнными фолиантами. В памяти воскрес образ бывшей подруги, размахивающей потрёпанной книгой по физиологии человека и её изумлённый голос: «Что ты думаешь об этом, Бессамори?» «Я думаю, что Сасси будет очень больно», – хихикала в ответ Кантана, не подозревая, что два года спустя столкнётся лицом к лицу со своими природными инстинктами.

На всякий случай отошла назад.

– Зейдана постаралась на славу, – констатировала она, – как и всегда.

Нери пожал плечом и поправил воротник.

– Я и не думал, что такое возможно, – пробормотал он. – У нас чудес не бывает. Береги свою сестру.

– Если бы она ещё и арифметику знала хорошо, цены бы ей не было, – Кантана невесело усмехнулась.

Глаза Нери, похожие на кристаллы дымчатого кварца, жадно заскользили по её лицу. Кантана чувствовала его смятение, как своё собственное, и поспешила растянуть улыбку ещё шире. Ей становилось не по себе от деревянной неловкости Нери.