– Нимуэ мстит ему, – горько промолвил я.

Талиесин кивнул:

– Нимуэ презирает его как неудачника и считает, что он скрывает от нее знание, так что даже теперь, господин, под этим самым ветром, она силой вырывает у Мерлина его секреты. Ей ведомо многое, очень многое, но не все, и, однако ж, если сон мой не лжет, она вытягивает из Мерлина мудрость. Возможно, ей потребуются месяцы или даже годы, но она узнает все, что ей надо, господин, и тогда пустит в ход его могущество. И ты, сдается мне, ощутишь это первым. – Лодка угрожающе накренилась, бард схватился за сети. – Мерлин велел мне предостеречь тебя, господин, я и предостерегаю, но против чего – не разумею. – Талиесин сконфуженно улыбнулся.

– Против этого плавания в Думнонию? – спросил я.

Талиесин покачал головой:

– Думается, ты подвергаешься опасности куда более серьезной, нежели все козни твоих думнонийских врагов, вместе взятые. Воистину, нависшая над тобою опасность столь велика, господин, что Мерлин рыдал о тебе. А еще он признался мне, что хочет умереть. – Талиесин поглядел вверх, на парус. – Кабы я знал, где его искать, господин, и будь у меня такая сила, я бы послал тебя убить его. Но вместо того нам придется ждать, пока Нимуэ о себе не заявит.

Я крепко стиснул холодную рукоять Хьюэлбейна.

– Так что же ты мне посоветуешь? – спросил я его.

– Не пристало мне советовать лордам, – отозвался Талиесин. Он обернулся, улыбнулся мне, и я внезапно осознал, как холодны его глубоко посаженные глаза. – Мне дела нет, господин, выживешь ты или умрешь, ибо я певец, и ты моя песня, но признаюсь, до поры я следую за тобой, чтобы отыскать мелодию и изменить ее, коли понадобится. Мерлин попросил меня об этом, и я выполню его наказ, но думается, он спасает тебя от одной угрозы только того ради, чтобы подвергнуть опасности более великой.

– В твоих словах нет смысла, – хрипло выговорил я.

– Есть, господин, просто ни ты, ни я его еще не постигли. Верь мне: однажды смысл прояснится. – Голос его звучал спокойно и безмятежно, но мои страхи были мрачны, что тучи в небе, и буйны, как море под нами. Я тронул надежную рукоять Хьюэлбейна, помолился Манавидану и сказал себе, что предостережение Талиесина – это просто сон, сон и ничего больше, а сны убить не могут.

Могут. Еще как могут. Где-то в Британии, в своем темном укрывище, Нимуэ пустила в ход Котел Клиддно Эйддина и взболтала наши сны до кошмарного варева.

* * *

Балиг высадил нас на побережье Думнонии. Талиесин весело распрощался со мной и зашагал в дюны. Длинные ноги быстро несли его прочь.