— Ну, это мы ещё посмотрим, — с лживой бодростью возразил Альен, наливая себе вина. По приличному южному вину он ужасно соскучился. — Всё королевство — не моя забота, а вот Кинбралан мы попытаемся отстоять.

— Но как? Они жестоки, будто… — Дарет умолк, силясь подобрать слова.

— Будто альсунгцы? — усмехнулся Альен и сделал глоток. Вскоре по телу разлилось приятное тепло, а в мыслях появилась долгожданная лёгкость. — Ничего, братишка. Эти камни выбирались и не из таких неприятностей.

— Да я ведь знаю, как мы слабы, — качнул головой Дарет, очевидно, борясь с желанием довериться Альену. Он неровно дышал и блестел глазами, точно влюблённый, жадно всматриваясь в его черты. — Ров пересох, стены в упадке, а строителей нанимать не на что и некогда… Нет ни баллист, ни лучников, из мечников — с десяток безмозглых рубак. Даже ров пересох. Ладно, со стороны гор к нам не подойти, но с юга мы как на ладони. Мора не рассказывает мне всего, но я могу представить, как далеко они зашли…

— Дай мне пару дней, и я придумаю что-нибудь, — Альен добавил в голос ровно столько уверенности, чтобы предотвратить немужественную истерику, нараставшую в глубине Даретовых глаз. Всем им здесь нужен сильный лидер — и некогда уже размышлять, годится ли он для этой роли. Раз уж пришёл… — Я подлатаю укрепления. И магию подключу.

— Отец никогда не согласится на магию… — Дарет вдруг протянул руку и с тихим смехом взъерошил волосы Альена. У того сжалось сердце. — Знаешь, ты стал таким… Совсем как странствующий рыцарь-волшебник из старых легенд. Разве что немного сумасшедший… А все эти глупые сплетни о тебе… Чёрная магия, экперименты на людях, яды… Я никогда не верил, клянусь.

Альен вертел в пальцах бокал, сосредоточившись на замысловатой гравировке. На последнюю тираду он предпочёл не отвечать — не говорить же Дарету, в самом деле, что сплетни эти скорее правдивы…

— Если не согласится, я сделаю это без спроса, — твёрдо сказал он. — Он сам ещё будет благодарить меня.

— О, ты как будто не знаешь отца, — хмыкнул Дарет, нехотя убирая руку. — Не будет. Прости, но он скорее сдастся этим скотам, чем примет твою помощь, — и прибавил шёпотом, сквозь тот же нервный смех: — Старый идиот, да простят меня боги.

— Но ты-то со мной? Ты хочешь защитить Кинбралан?

— Конечно, что за вопрос! За тобой хоть в огонь, но что я могу?… — он печально провёл по одеялу липкой от сока ладонью. — Обуза семьи, бесполезный обрубок… Вот что я теперь. И к тому же, Альен… Никому здесь уже давно ничего не нужно. Отец грезит в своём «тронном» зале, Горо охотится и пьёт… — (так вот ещё что, понял Альен… Мог бы и сам догадаться). — Слуги и наши рыцари думают только о том, как бы спасти свою шкуру и урвать побольше золота. С тех пор особенно, как умерла старая няня, Оври — она всё вспоминала о тебе, знаешь, до последнего дня… Ну, а женщины, — он презрительно дёрнул плечом. — Это женщины. Хотя даже от Алисии с мечом или луком толку сейчас будет больше, чем от меня.