«От Алисии, а не от жены», — почему-то отметил про себя Альен и, поднявшись, приоткрыл окно, чтобы хоть немного развеять духоту. У него сложилась довольно безумная, но интересная мысль. Подойдёт или нет — не главное; сейчас важно доказать Дарету, что он не «бесполезный обрубок».

— У тебя здесь есть перо и бумага?

— Вон там, в столе… А зачем тебе?

— Будем составлять запасной план — на худший случай.

— Худший случай — это если замок возьмут?… По-моему, нам останется только молиться, какие уж тут планы… — но Дарет всё-таки встрепенулся, наблюдая за Альеном со смесью интереса и обожания. Тот уже взял чистый лист и пододвинул к себе чернильницу. — Ты имеешь в виду план бегства из Ти'арга?

— Я имею в виду договор с Альсунгом — с максимальной взаимной выгодой. И отвечать за него будешь лично ты.

* * *

— Какой лучше, по-твоему? — запыхавшись, произнёс Горо; он поднялся на пригорок, скользя в грязи от вчерашнего ливня, и основательно устал. Ненадолго оторвавшись от выцветшего свитка с планом замковых укреплений, Альен повернулся к нему. Горо приволок из оружейной два старых длинных меча типичной ти'аргской ковки; они сильно потускнели и нуждались в заточке, но следов ржавчины видно не было. Хоть что-то внушает надежду… Альен взвесил в руках каждый, сделал несколько пробных ударов по воздуху и наконец кивнул на один, у которого даже сохранились ножны:

— У этого лучше баланс, но, в общем, оба годятся. Ты отправил гонцов за рекрутами?

— Да, но надежды мало, Альен, — Горо покачал большой головой. — Столько крестьян разбежалось — кто на юг, кто, наоборот, в горы… Боятся альсунгцев. А отца совсем не боятся.

— Пара публичных порок за ослушание — и испугаются, — холодно сказал Альен, возвращаясь к плану. — Распорядись, чтобы всё оружие начистили и заточили. Возможно, кое-что придётся перековать…

— Замковый кузнец уже года три как умер, а обращаться к деревенским… — Горо выразительно скривился. — Я им даже лошадь подковать редко доверяю.

— Причём тут деревенские кузнецы? — удивился Альен и, приподняв бровь, посмотрел на Бадвагура, который весь день помогал ему на укреплениях. Агх кивнул, застенчиво шмыгнув покрасневшим от простуды носом. — Вот кто придётся нам кстати.

— Сделаю, что смогу, — заверил Бадвагур. От усталости он едва держался на своих коротких ногах, и даже рыжеватые усы поникли. Альена кольнула совесть за то, что он так бесцеремонно втянул агха в свою лихорадочную деятельность, но, с другой стороны — хотя бы это отвлекало его от мыслей об убитом ювелире. Убитом ради Альена — чужака, человека…