Когда-то Ринцо сумел бы вписаться в суматоху, радостно и бездумно ощутить себя частью огромного, пульсирующего жизнью многоногого тела. По крайней мере, в юности ему это удавалось — даже несмотря на то, что он всегда предпочитал покой и одиночество. После праздников было даже приятнее возвращаться в тишину, в домашний уют и хозяйство.

Но сейчас он не мог сделать этого, как ни старался. Он мог лишь снова и снова возвращаться мыслями к Лауре, которая отказалась поехать с ними и расковыривает свои раны в Ариссиме. Ринцо столько раз нарывался на грубость, что отказался от попыток узнать её тайну, но легче не стало ни ей, ни ему.

«Почему ты мне больше не веришь, свет мой, несчастье моё? Почему больше не говоришь со мной?…»

Бессмысленные вопросы. Бессмысленная, детская обида.

Ринцо обнаружил, что уже пару минут изучает белые и лиловые орхидеи с пахучими лепестками. Давио остановил лошадь в стороне и терпеливо ждал, а леди Синна громко восхищалась размером цветов.

— Они невероятно большие! Из Минши, не так ли? А Ваша маска наверняка тоже оттуда, любезная? Могу я взглянуть?…

Бедная девушка, недоверчиво кусая губу, с поклоном протянула Синне маску цапли. Ринцо мельком подумал, что Лаура никогда не сумела бы вот так беседовать с простонародьем — так непринуждённо и неискренне.

— Я возьму две… Нет, три, — исправился он, вспомнив о Челле. Пусть тоже порадуется: Лаура и Синна наверняка извели её перепадами настроений… Челла любит цветы — особенно большие и яркие, как она сама. — Заверните, пожалуйста.

— Не оставляйте их по утрам на холоде, господин, — защебетала другая цветочница. — Они тепло очень любят… И не живут подолгу.

Что-то зловещее померещилось Ринцо в её словах и кривозубой улыбке. «Помешанный безумец», — упрекнул он себя и поскорее расплатился.

— Спасибо, эр Алья, — пропела леди Синна, поднося к лицу тонкие лепестки. — Но я хотела бы, чтобы Вы и для себя взяли… Здесь так чудесно, а Вы печалитесь.

— Я просто озабочен доставкой полотна, — пробормотал Ринцо. Звучало правдоподобно: толпа становилась всё гуще, и их телега уже вызвала чьё-то ворчание. — Вы, кстати, тоже ещё не видели картину? — как бы между прочим спросил он. Вдруг леди Синна, с её лисьей вкрадчивостью, сумела что-нибудь выведать?… Но она изящно качнула головой.

— О нет, ведь эра Алья никому не разрешила посмотреть… Даже Вам, — она помолчала. Ринцо чувствовал, как тонкие длинные пальцы давят ему на рукав. — Думаю, там изображена богиня Велго. Или, возможно, Совет Правителей, осенённый её покровительством… Наверное, таков был заказ?