…Про то, что всем бабам надо бы их золотые кудряшки выдрать, а ощипанные инь наполнить благородным семенем кареглазых наследников Лалангамены. Некоторые блондинки смогут плодиться нормальными темноглазыми и чернобровыми детьми.

… Про то, как они должны будут ещё заработать право дожить свой век в новом обществе, хоть и на правах полукровок. И всё остальное в таком духе…

А попытка уйти нарушит их хрупкий мир. Волчья Пасть спохватится, что уши уходят. Да и сам выход в ночную чащу будет смотреться странно.

Хольмудр каким-то образом ещё не попался тиунам. Не попался девяносто девять раз. Вероятно, не попадётся и дальше. Значит, надо его остановить. Драться с ним честно — бессмысленно. Надо просто уйти от него живым. И рассказать тиунам, как выглядит убийца и где они повстречались. К тому же, по всему выходило, что он не единственный в своём роде сумасшедший. Раз обмолвился: «Нам с ребятами», то их ещё несколько человек, этих ревнителей чистоты крови.

Ингвар протянул Хольмудру фляжку с водой.

— Вот спасибо. Я возьму, да? А то я свою потерял где-то.

— Бери, — радушно улыбнулся Нинсон, стараясь не провоцировать сумасшедшего.

— Сейчас бы ещё вздремнуть, да?

— Ага, — согласился Нинсон.

И отогнал соблазнительное видение: он обхватывает рукоять — аж почувствовал дерево в ладонях — и со всех сил бьёт спящего Хольмудра топором по голове.

Предложил:

— Ты ж только пришёл. А я уже отлежался чутка. Давай я первый покараулю.

Волчья Пасть бросил фляжку в свой узелок и ухмыльнулся, открыв страшный шрам над губой:

— Я бы с радостью. Мы с тобой преломили пищу, ты угостил меня водой. Я верю тебе, парень. Да и девчонка у тебя смышлёненькая и юркая. Я таких как раз люблю. А ты, видать, не жадный. Это тоже хорошо. Но мне пора.

— Пора? Сейчас? Ночью?

За время разговора окончательно стемнело.

— Ну да. Обогрелся, перекусил и дальше побегу. Волчья жизнь, она такая. Надо успеть, в этом деле вторых не будет.

— Куда успеть?

— Постой, так ты летуна не видел, что ли?

— Летуна? Летучего викария? Нет!