Тогда он продолжил ряд, как бы размывая границы, ретушируя ошибку:

— Как у крысы? Как у хорька? Как у кабана?

Ингвар решил, что если идти по восходящей, то будет незаметно, что начали с крысы. Но пока дорожка выводила не туда. На ум приходили только двусмысленные животные. Сочетание явно издевательских тотемов и уважения в голосе, а также прекрасная актёрская игра и лицом и — что главное в полутьме — голосом, привычная для сказочника и чтеца, спасли Нинсона, дали ему ещё одну дополнительную минуту.

— Как у медведя?

Это предположение в каком-то смысле продолжало цепочку, начатую всеядным лесным зверьём. Кто может быть круче медведя? Зверя вероломного, хитрого, чрезвычайно жестокого, убивающего встречных детёнышей своего же вида, чтобы в будущем из них не выросли конкуренты. Да, медведи нравились крутышам.

Но воин только неопределённо хмыкнул.

— А мне он напоминает волка! — просто сказала Грязнулька без долгой подводки.

Хольмудр просиял:

— Да! Волка!

Мужчина обрадовался оттого, что ему самому не придётся говорить, на кого ж это он похож. Скинул истлевшую рубаху и, подхватив меч, крутнулся на месте.

Ингвар успел только мысленно крикнуть Грязнульке:

«Назад!»

Глава 79 Синие Глаза

Глава 79 Синие Глаза

Глава 79

Синие Глаза

Ингвар не успел бы ничего сделать.

Девочка не шелохнулась. То ли не услышала предупреждения, то ли не успела среагировать на стремительное движение. Хольмудр не собирался нападать, а меч подхватил только чтобы не дать клинку упасть. Воин показывал спину. По хорошо видным узлам проработанных мышц бежали татуировки разномастных волков.

— Да! Именно! Волк!