Наконец Бенедикт не выдержал.

— Я жду объяснений, — сказал он так холодно, как только мог, но чуткое ухо Ренарда сумело уловить в его голосе дрожь гнева и боли.

— Извинений, ты хотел сказать? — спросил он.

— А они помогут? — прорычал Бенедикт и рывком поднялся с места. — Какого беса, Ренард?! Я оставил вас с Хартом в деревне Ланкарта, вы должны были быть там, ни один из вас не должен был попасть на этот корабль, а в итоге вы оба обманом попытались на него проникнуть! Вы ослушались прямого приказа. Как это понимать?

— Как неподчинение, я полагаю, — спокойно отозвался Ренард.

— По-твоему, это смешно? — Бенедикт уже с трудом владел собой.

— Нет.

— Ты знал, — Бенедикт сделал к слепому жрецу несколько решительных шагов и замер перед ним так, что их теперь разделяло едва различимое расстояние, — знал, зачем я хочу оставить вас обоих на материке. Я оставил мальчика под твоей опекой. Ты должен был проследить, чтобы ни он, ни треклятый некромант не натворили дел. Я, что, просил так много?

Ренард Цирон оставался невозмутим.

— Да, — кивнул он. — Чересчур много. Ты просил нас обоих наплевать на самую важную миссию в истории Культа, добровольно остаться в стороне. После всего, через что мы прошли, если ты ждал беспрекословного подчинения, ты паршиво разбираешься в людях, Бенедикт.

Устрашающие глаза — карий и голубой — загорелись огнем гнева, и Ренард, несмотря на свою слепоту, каким-то образом почувствовал этот взгляд.

— А если я веду вас всех на погибель? — прошипел Бенедикт прямо в лицо подчиненному.

— Тогда нам с Киллианом ты должен был позволить выбирать, как и остальным.

— Я хотел, чтобы вы двое точно выжили. — Голос Колера опустился до грозного шепота.

— Это не тебе решать, — качнул головой Ренард. — К тому же, если ты полагал деревню оживших мертвецов самым безопасным местом на материке, у тебя с головой не все ладится. К твоему сведению, мертвецы Ланкарта напали на нас. Меня пытались убить, а Харта — сохранить для опытов колдуна. Нам удалось сбежать. И мальчишка, если хочешь знать, был хорош в этой схватке. И после тоже. Стойкий. Упорный. — Ренард хмыкнул. — Ты должен был позволить ему взойти на борт, Бенедикт. Ты поступил скверно.

Бенедикт прерывисто выдохнул. Отчего-то эти взвешенные и холодные слова под невидящим «взглядом» слепых глаз покоробили его сильнее, чем он ожидал. Многие прежде старались укорить его за поведение. Но не Ренард. Никогда не Ренард.

— Ты смеешь отчитывать меня после того, как сам ослушался прямого приказа старшего жреца? — прошипел Бенедикт.

— Если я так тебя этим раздражаю, швырни меня за борт, как швырнул Киллиана, и покончим с этим, — спокойно отозвался Ренард.