Гегемон громко выдохнул.

— Погиб.

Акер наклонил голову.

— Тени вокруг него ложились неплохо, подождем.

Гегемон фыркнул красными искрами.

— Ты веришь в такие вещи? Может, еще и гадаешь по отражению антоса в воде и ветре? Софистес!

Нумизмат приложил к губам искривленный артритом палец.

— Плутарх рассказывает, как философ Анаксагор пытался заставить своего друга, гегемона Перикла, отказаться от веры в приметы. И вот к Периклу привели барана, рожденного лишь с одним рогом. Находящийся в лагере прорицатель Лампон быстро истолковал сей чудесный знак и предсказал Периклу победу и высшую власть. Раздраженный, Анаксогор приказал разбить однорогому барану череп. А затем объяснил всем собравшимся, каким образом сия аномалия рождена из природных анатомических причин. Конечно же, он был прав, и все согласились с его очевидными объяснениями, а прорицатель Лампон бежал в бесславье.

Акер говорил очень медленно, растягивая шершавые слова и время от времени сплевывая через стену, — и это лишь увеличивало нетерпение огненного риттера, эфир его доспехов перескочил на следующую скорость эпицикла.

— Ну и?

— И вскоре после того Перикл сделался высшим властителем, — сказал Нумизмат.

— Никогда не пойму, когда ты выдумываешь, — проворчала Хиратия.

Новый стон донесся со дна кальдеры, гиппиресовы доспехи отозвались своей музыкой.

Гегемон сделал охранительный жест.

— Непрерывно так вот воет?

— Хм. Не думаю, что это его голос.

— Что?

— Конечно, другие софистесы со мной не согласны. Но я думаю, что звук вообще не принадлежит к его морфе. Точно так же, как к ней не принадлежит и плоть, — а значит, мы не имеем права говорить «он» или «она», — не принадлежит и язык, не принадлежат руки, голова, кожа, кровь, наверняка вообще тело, телесность — признак лишь земной морфы. Также я не уверен, входит ли в морфу адинатосов смерть. А значит — и жизнь, да. Не знаю, можно ли в их ауре говорить, что некто живет или не живет. Наверняка им не нужна никакая пища, и они ничего не извергают. Даже не знаю, можно ли здесь вообще говорить о единстве или множественности: один ли он или же их много. Ни то ни другое. Время, пространство — что суть здесь и там, суть нынче и тогда — тоже категории человека, земных сфер. Чем дольше я его исследую, тем глубже отступаю в неуверенность. Так должно избавляться от очевидности человеческой Формы, если желаешь добраться до истины. Например, пять элементов — Земля, Вода, Воздух, Огонь, Эфир — они составляют основу Материи в земных сферах, но вне сферы неподвижных звезд мир может оказаться выстроенным из чего-то совершенно иного. Некоторых из приговоренных мы посылаем вниз именно затем, чтобы они попытались принести нам частицу оригинальной Материи адинатоса.