После непродолжительной возни из кустов вновь раздался знакомый голос:

– Мирон Захарович, если вы желаете узнать небезынтересные для вас подробности, не торопясь, отправляйтесь к гостинице. Помните, где мы с вами следили за иностранцами? В сосенках… Там вас будут ждать. Возможно, вы узнаете кое-что интересное. Кусты снова затрещали.

– Эй, Каковенко! – окликнул капитан.

Ответа не последовало. Видимо, пронырливый водопроводчик покинул свое убежище.

Казаков еще некоторое время оставался на ступеньках, пытаясь осмыслить только что случившееся. Был ли это действительно водопроводчик? Голос вроде похож, но почему он не показался? Что за таинственность, в самом деле? Ведь кругом никого. Туманные наметки на каких-то добрых людей весьма подозрительны. К тому же ведь он умер! А не из той ли он компании? Оживили Балашова и Курехина, почему бы не оживить и Каковенко. А теперь с его помощью заманивают в укромное место. С Андреем, возможно, уже расправились, теперь его очередь. Но возможен и другой ход. Каковенко действительно говорит правду: он что-то знает. Что-то очень существенное. И возможно, он действительно нашел союзников. Тогда встреча с ними необходима. Идти или не идти? Впрочем, другого варианта у него, в общем-то, и нет. Андрея нужно обязательно найти. «А если они его тоже… – кольнула страшная мысль, – превратили в свое послушное орудие, а теперь моя очередь. Все мы станем зомби. И тогда… – он содрогнулся. – Нет! Нельзя бросать дело на полдороге».

Капитан медленно поднялся со ступенек и вышел на улицу. Страшно разболелась голова, ноги были словно ватные. Казалось, все существо противится дальнейшим действиям. Рассудок настойчиво подсказывал: «Брось, уйди, пусть события идут своим чередом. Иди домой, к жене, оставь эту чертовщину. Без тебя разберутся, а если и не разберутся, тебе-то какое дело! Пускай товарищ Кукарин, который так лихо спихнул все на тебя, поставит точку, если, конечно, сумеет».

Казаков остановился. Удивленные прохожие оглядывались на человека, тупо уставившегося в пространство. «Пьяный», – думали они и шли дальше. А Казаков стоял точно соляной столб. Не хватало сил сделать даже один шаг. Шаг навстречу неизвестности.

Так застыл он в глубоком тяжелом раздумье, не зная, что предпринять. Наконец решился.

К гостинице!

Быстрым шагом, почти бегом помчался он навстречу неизвестности.

Вот и знакомые сосны. Казаков некоторое время ожидал появления неизвестно кого.

Послышался шорох, и из-за кустов показался Каковенко. Он нерешительно приблизился и молча воззрился на капитана. Лицо лихого водопроводчика выражало смущение.