Это был очень опасный вопрос, потому что порождал следующий, а за ним следующий. Например, чего стоит вся орденская система защиты от шпионажа, если Бруно — по сути, простой подмастерье — поднялся в редукциях до таких высот. И та простая истина, что все было под контролем брата Херонимо, никого не устроит.

— Послушайте, — заглянул ревизору в глаза Томазо, — если мы не сумеем противопоставить голландцам ничего веского, мы потеряем половину материка. На что вы тратите мое и свое время?

— Я не отвечаю за переговоры с голландцами, — сухо отрезал ревизор. — За них отвечает губернатор.

— Да губернатор — пешка! — вскочил Томазо. — Ноль! Знаете такое арабское число?!

Ревизор насупился.

— Поймите, — попытался объяснить Томазо, — если мы проиграем переговоры, ваша ревизия утратит всякий смысл.

— Я всего лишь исполняю свой долг, — обиженно отозвался ревизор, — и я сообщу Инквизиции о вашем нежелании сотрудничать с ревизором Его Святейшества.

Томазо вскочил, схватил ревизора за руку и затряс ее — со всем чувством, на какое был способен.

— На том и порешим. А сейчас, извините, мне пора бежать.

Он выскочил из комнаты, что было силы хлопнул дверью и, лишь когда оказался на улице, заставил себя остыть.

«А что я, собственно, могу?»

Голландцы знали, куда бить. Нет, из Португалии, Кастилии и Арагона вышло не меньше славных капитанов, чем из Голландии. Но голландцы своих капитанов-инородцев не стыдились, а потому и сохранили почти все первичные документы.

— А ты знаешь, что Колумб — сефард[40] из селения Куба, что в Антьехо? — как-то спросил его отправленный на архивы обезножевший Гаспар.

— Ну и что? — не понял, к чему вопрос, Томазо.

О Колумбе он знал только одно: неглупый капитан вовремя крестился, а то так и сидел бы в тюрьме.

— Вот здесь… — Гаспар бережно накрыл широкой ладонью тоненькую стопку желтых от времени документов, — все, что мне удалось спасти из бумаг по нашим капитанам-инородцам.

— А где остальное? — изумился Томазо.

— Главный инквизитор велел сжечь. Ох, аукнется нам это!

Если честно, тогда Томазо не вполне осознавал, чем это может аукнуться через несколько лет. А вот голландцы все прекрасно поняли и теперь с бумагами на руках доказывали, что плавали в Парагвай и Бразилию задолго до появления здесь первых португальцев, кастильцев и арагонцев.

— Вот дурак… — вспомнил Томазо скошенное от непреходящей зависти лицо Главного инквизитора. — Всем дуракам — дурак…