— Персонами нон грата?
— Верно, — пробормотала она. — Забыла выражение… Персонами нон грата.
Раздался легкий щелчок, и красная лампочка на маленькой шуршащей коробочке в руке Майкла замигала.
— Кажется, ваш огонек угасает.
— Ничего страшного, разожжем его в другой раз, — ответил Майкл. — Думаю, сейчас вам надо немного поспать.
Он осторожно поднял ей ноги с пола и уложил на кровать.
— Но мне еще предстоит сделать обход… — произнесла она, отчаянно пытаясь удержать голову, которая валилась на подушку.
Ее охватывало нарастающее беспокойство. Почему она лежит, когда должна обходить палаты? Почему занимается болтовней, в то время как солдаты умирают?
Она почувствовала, как с ног ей снимают тапочки.
— Я давно должна была заступить на дежурство…
Как только веки Элеонор сомкнулись, Майкл укрыл ее одеялом. Она стремительно провалилась в сон. Он спрятал диктофон и блокнот в сумку, затем задернул затемняющую шторку и выключил свет.
Некоторое время он продолжал стоять у кровати в полумраке тихого помещения, словно часовой. Прямо как несколько месяцев назад, только совсем в другой палате… Одеяло едва вздымается в такт слабому дыханию, голова слегка повернута на подушке. Интересно, где Элеонор сейчас? И что за странная последовательность событий привела к такой ужасной развязке? Оказаться связанной цепью и приговоренной к смерти в море. Вопрос, который он, хоть убей, не знал, в какой форме и когда задать. Одному Богу известно, как она отреагирует, если он разбередит ужасную душевную рану. А время летит неумолимо; его командировка заканчивается меньше чем через две недели… Шелковистые пряди ее волос разметались по лицу, и у Майкла возник внезапный порыв убрать их в сторону, однако он поостерегся беспокоить девушку. Она наверняка унеслась куда-то очень-очень далеко… в место и время, которые давным-давно канули в Лету.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
До тех пор, пока Шарлотта не подсунула ему образец крови на анализ, Дэррил, можно сказать, жил и не тужил. Занимался себе исследованиями крови и мышечных тканей Cryothenia Hirschii и предвкушал тот день, когда открытие принесет ему славу и известность в научном сообществе. Первоначальные результаты оказались крайне любопытными: выяснилось, что кровь рыбы не только полностью лишена гемоглобина, но еще и обладает удивительно малым уровнем гликопротеинов, выполняющих в организме функцию антифриза. Иными словами, эти рыбы могли комфортно себя чувствовать в ледяных водах Антарктики при условии, если соблюдали в воде крайнюю осторожность. Этот вид противостоял воздействию льда даже хуже, чем все прочие белокровки, которых изучал Дэррил, — при соприкосновении с ледяными кристаллами их тела промерзают насквозь молниеносно. Вероятно, первого представителя Cryothenia Hirschii — еще два находились в аквариуме — он поймал благодаря тому, что рыбы эти предпочитали держаться поближе к берегу и плавать в теплом течении воды, которая сливалась одной из протянутых из лагеря канализационных труб. А может быть, им просто нравится рассеянный солнечный свет, проникающий на глубину сквозь проруби в домике ныряльщиков. Каким бы ни было объяснение, Дэррил сиял от радости и смаковал каждую новую крупицу полученной информации, подтверждающую, что он действительно открыл доселе неизвестный науке вид.