Смотреть на это было грустно, даже больно, и в сердце Литагина закипала ненависть к тому врагу, к той нечисти, которая захватила бразды правления. «Если ты ненавидишь – значит, тебя победили! – Он вдруг вспомнил Конфуция и ожесточённо дал по тормозам. – Неужели это правда? Так что же мне, любить их, этих сволочей?»

Добравшись до издательского дома, Литага вдруг почувствовал нечто тревожное, нечто такое, что витало в воздухе, поддаваясь только интуиции, но не поддаваясь рассудку. В издательстве явно что-то случилось. Это он с порога уловил.

В коридоре, почти у входа, стоял пиратский бриг внушительных размеров, краснодеревщиками хорошо отделанный под старину. Весёлый Роджер на мачте брига всегда развивался на ветру – специальный поддув. А сегодня этот флаг был похож на мятую портянку – забыли врубить вентилятор. Только и это не всё. Весёлый Роджер был приспущен.

– Это как понимать? – спросил Литага у охранника.

– Нам не велено, – проворчал молодчик с мордой похоронного агента. – Вам скажут.

Ощущая нарастающее волнение, Ермакей поднялся в приёмную директора. Заплаканная секретуточка – с кругами чёрной туши под глазами – даже не взглянула на него.

– Директор не приехал? – как ни в чём не бывало, спросил Литага.

– Скоро все разъедемся. – Секретуточка всхлипнула красно-лиловым носом. – Разгонят к чёртовой матери…

Ермакей посмотрел на размалёванную девицу.

– А что случилось-то?

Она похлопала длинными ресницами, склеившимися от слёз, что-то хотела сказать и, не сдержавшись, заплакала. Достала носовой платочек и высморкалась, как деревенская баба.

– Идите. – Секретуточка махнула сопливчиком в сторону кабинета. – Он сам расскажет.

– Кто? Директор? Так ты же сказала, что его нет.

– И Мистимира скоро не будет! – Девица опять заплакала. – Осиротеем…

– Что ты буровишь, тётя? – Ещё больше волнуясь и даже робея, Литага подошёл к массивной бронированной двери.

5

В кабинете генерального директора издательства хозяйничал какой-то диковинный пришелец. И хозяйничал он, судя по всему, уже давненько и основательно. По всему кабинету – на широком дубовом столе, на подоконниках и на полу – грудами стояли пачки с книгами и серые сугробы измятых рукописей, зачем-то политых водой. В дальнем углу горел камин, и что-то в нём трещало, будто постреливало, изредка выплёвывая искры, и противно, густо выдыхая клубы ядовитого, тёмно-зелёного дыма.

Литага ужаснулся, когда увидел этого пришельца в кабинете: то ли марсианин, то ли привидение с огромными стеклянными глазами, с длинным слоновьим хоботом, который спрятан за спину.