Всё началось так безобидно, так мило. Отец, без ума, без памяти влюблённый в своё чадушко, время от времени подбрасывал мальчишку в воздух – так нередко делают отцы, играя со своими спиногрызами. Посмеиваясь, он подбрасывал чадушку над головой – и ловил. Подбрасывал – и ловил. И они вдвоём при этом веселились от души – и отец хохотал, и мальчишка. И вдруг отцу однажды стало не до смеха. Кузнецарь стал обращать внимание на то, что мальчик – на секунду, на две и на три – задерживается в воздухе. Это могло показаться, но нет. С каждым днём, с каждым разом такие задержки не только повторялись – удлинялись по времени. А потом возникла закономерность: чем выше он подбрасывал мальчика, тем дольше тот задерживался в воздухе, разводя руками, словно крыльями – сынишка свободно парил над землёю. Летел! И лицо его при этом было счастливым, в то время как папаша был с каменным лицом, испуганным.

«Ты смотри-ка! Вот журавль! – поставив мальчика на землю, изумился отец. – Радоваться этому или печалиться? Я ведь тоже когда-то летал, надежды подавал. А что в итоге? Лучше было б не летать, а по земле ходить за плугом, за сохой…»

Вскоре после этого открытия в гости к ним пришёл крёстный отец – профессор Психофилософский, живущий в своей хижине на другой оконечности острова. Кузнецарь сказал насчёт того, что крестник вытворяет…

Разнокалиберные глаза профессора заблестели.

– Дар левитации, – сказал профессор и прочитал краткий курс по поводу парения предметов и человека в воздухе. – Это явление психокинетического характера. Это, батенька, нарушение законов гравитации. И люди, и животные могут парить и даже летать на какие-то расстояния. Левитацию нередко практикуют медиумы, шаманы, йоги. Правда, нужно войти в состояние транса. Редкое это явление – левитация.

Кузнецарь задумался.

– И что нам делать?

Клим Нефёдыч поцарапал клинышек белой бородки.

– В Индии, в Тибете к левитации относятся с большим уважением. Они этот феномен изучают и добиваются, между прочим, потрясающих результатов. Мы, правда, крещёные люди. Но у крещёных тоже были эти штучки. Святые отцы русской православной церкви обладали этим странным даром.

– Наши святые? – Кузнецаря как будто молотом по лбу. – Да это кто же?

– Серафим Саровский, например. Василий Блаженный. Да, да! Свидетелей было немало. Серафим Саровский мог подниматься в воздух во время чтения молитвы. Василий Блаженный на глазах у многочисленной толпы через Москву-реку не раз переносился какой-то неведомой силой.

Нервно усмехаясь, Кузнецарь пробормотал:

– Так, может, он святой у нас? Парнишка.