— Ну, пойдем, пойдем, — пробормотал Рехи, взваливая Инде себе на спину. Маленькая девочка показалась тяжелой ношей. Но ноги еще несли вперед, и предстоял долгий путь. Для начала — хотя бы до реки, чтобы смыть кровь и липкую слизь черных линий. А сперва — до ворот мимо дождя из огненных камней. Рехи кое-как следил за небом, но над ним и Инде сам собой раскрывался щит белых линий, как будто они одобрили выбор Стража и помогали ему. Почему же так выборочно? Как будто такого же поощрения не заслужили верные друзья Стража.

«Ларт, где же ты?! Где?» — немо спрашивал Рехи и боялся увидеть растоптанного друга в числе убитых.

Они брели по пустеющим улицам, сторонясь зданий, по которым пошла сеть трещин. После поражения Саата разрушенная триста лет назад крепость начала стремительно рассыпаться. Огненные камни долетали через хребет низких холмов от Воя Пепла и гулко врезались в каменные дома, отчего Инде пронзительно визжала и плакала. Она сбила повязку с глаз, но от того лишь больше испугалась.

Рехи ускорил шаг, чтобы покинуть жуткое место. Он забывал об усталости, слыша лишь испуганно колотящееся сердце Инде.

Стопы скользили на каменной крошке, крепко замешанной на крови и вываленных внутренностях. Дорогу на свободу устилало множество тел — заколотые стражами «мятежники», затоптанные в давке случайные жертвы и выпитые оболочки служителей культа. Все сливалось единой картиной хаоса, да не первозданного, а хаоса без возможности творения.

Рехи вдохнул свободно, когда ступил за ворота. Он радовался, что Инде больше не увидит всего этого зла. Но вновь сердце рвалось от разлуки с Лартом, пусть ему удалось вытащить хоть кого-то, хоть как-то. Значит, не все было зря. Ничего не зря.

— Рехи! Там! — закричала Инде, указывая за горизонт. Чирей серого облака заклубился дымом и начал спадать, извержение великого вулкана заканчивалось, точно кто-то гасил его неукротимый гнев. И со стороны Разрушенной Цитадели доносилась яростная брань:

— Ты устроил все это!

Кажется, говорил Сумеречный. Рехи вещим слухом устремился к началу красных сумерек. Там меч Митрия врезался в черный кокон. Значит, семаргл все это время вел свою войну, значит, все же не стоял в стороне.

— Не я… Не я! — истошно кричал Двенадцатый Проклятый. И в тоне его не читалось ярости злого божества, скорее растерянное отчаяние.

— А кто же? — удивлялся Митрий.

— Он! Страж!

— Мы убили Стража! — воскликнул Сумеречный. — Убили Саата!

— Нет, — простонал Двенадцатый. — Вы убили его темное творение, а не Стража.

«И снова я ничего не понимаю», — охнул мысленно Рехи и решительно направился к реке.