А вот Шон уже был тут как тут и, как обычно, стал приставать к нему:

— Ну так что, Брай? Хочешь сходить в центр? Хочешь? — Он почти приплясывал, переминаясь с ноги на ногу от распиравшего его возбуждения. — Мы можем сыграть в видеоигры или наведаться в тот новый магазин, где на витрине такие забавные...

— Убирайся отсюда! — заорал Брайан так, что его маленький братишка в испуге отшатнулся, а на лице его отразились страх и горькая обида.

— Эй, — позвал Брайан, — прости меня. Только запомни, Шон, ты не должен туда заходить. Это место... засасывает, как вонючее болото.

Нижняя губа у Шона подрагивала.

— А Кевин Пелки говорит...

— Кому ты больше веришь? Этой мокрице или своему старшему брату? Это нехорошее место, Шон. Оно... — Он облизнул пересохшие губы и выговорил то, что считал чистой правдой: — Оно плохое.

— Что с тобой случилось? — полным слез и ярости голосом спросил Шон. — Ты весь уик-энд как психованный! И мама тоже!

— Я неважно себя чувствую, вот и все.

— Ну, тогда... — Шон задумался, а потом просветлел: — Может, от видеоигр тебе станет получше. Мы можем поиграть в «леталки», Брай! Там есть «леталки»! Ты сидишь прямо внутри, а она качается взад-вперед! Классная штука!

Брайан быстро обдумал предложение брата, но... нет. Он не мог отправиться в видеотеку сегодня. Сегодня — нет. А может, и вообще никогда. Там будут все ребята — сегодня, наверно, придется стоять в очереди, чтобы поиграть в хорошие игры вроде «леталок», — но теперь он уже не такой, как все остальные, и, может быть, уже никогда не будет таким.

В конце концов, это у него был вкладыш 1956 года с Сэнди Кауфаксом.

И все-таки ему хотелось сделать что-нибудь приятное для Шона, для кого угодно, чтобы хоть как-то сгладить тот чудовищный поступок, который он совершил с Уилмой Джерзик. Поэтому он сказал Шону, что, если ему захочется сыграть в видеоигры днем, он может сейчас взять несколько четвертаков.

Брайан сам вытряс их из большой пластиковой бутылки из-под колы.

— Елки-палки! — проговорил Шон, и глаза его стали круглыми. — Здесь восемь... девять... десять монет! Ты, наверно, и в самом деле заболел!

— Да, похоже. Развлекайся на здоровье, Шон. И не говори маме, а то она заставит тебя положить их обратно.

— Она у себя в комнате, вертится в этих темных очках, — сказал Шон. — Она даже не знает, живы мы с тобой или нет. Противные они... От них мурашки бегают. — Он пристальнее вгляделся в Брайана. — Брай, а ты и в самом деле неважно выглядишь.

— Я и чувствую себя не ахти, — признался Брайан. — Пожалуй, прилягу.

— Ну... Я подожду тебя немного. Может, тебе станет получше. Посмотрю мультики по пятьдесят шестому каналу. Если полетает, спускайся. — Шон тряхнул зажатыми в кулаке монетками.