И тот, чье сердце легче пера Маат, возвращается. Потому и требовалось сохранить тело нетленным.

– Но никто еще не приходил оттуда, чтобы рассказать, что там, – небрежно заметила Кларисса.

– А у иудеев, христиан и мусульман, – продолжил Николя, – только праведнику открыта дорога в прекрасное небесное царствие гармонии, покоя и справедливости.

– Но проверить нельзя. Можно только верить, – добавила Кларисса.

– Смерть, – невозмутимо продолжил Николя, – не есть конец пути, а лишь начало нового пути, и душа возродится в другом теле. Не обязательно в человеческом. Это индуизм и буддизм.

– Но как узнать, в каком? – повернув голову назад, воскликнула Кларисса.

– Человек может жить бесконечно, если изменит свое сознание. Это даосизм, – пояснил Николя.

– Но бессмертным, в общепринятом смысле слова, пока никто не стал, – повернувшись назад, сказала Кларисса таким тоном, что Николя, без сомнения, должен был почувствовать себя виноватым в том, что до сих пор не решил такой пустяковый вопрос хотя бы для нее.

– Пока не стал, – обнадежил он неугомонную помощницу.

– Вы что, дома дуэт отрепетировали? – не выдержав, рассмеялась Александра.

– Ну что вы! Поверьте, это честный экспромт! А в общем, – Николя поспешил сменить тему, – никто не знает, что его ожидает завтра, и после посещения кладбища острее ощущаешь вкус жизни, в которой завтрашний день не должен затмевать день сегодняшний, – улыбнулся он Александре. – Человек, как известно, приходит в этот мир для радости!

– И удовольствий, – немедленно добавила Кларисса.

– Во-первых, – Николя на американский манер разжал палец на руке, – для радости жизни в собственном теле, во-вторых, – распрямил другой палец, – для радости единения с природой и, в-третьих, для радости творчества.

Хотя заявленная тема как минимум давала повод для пространных рассуждений об аскетизме, современным олицетворением которого стали диеты, Александра решила ее не развивать.

– Поняла, – сообщила она радостно. – Сейчас, судя по всему, мы поедем обедать.

Николя с улыбкой кивнул.

– …в загородный ресторан, – продолжила она.

Николя снова кивнул.

– …и вы будете там рисовать прекрасную Клариссу, потому что сегодня ее очередь.

Кларисса хмыкнула и, повернувшись вполоборота, вопросительно посмотрела на Николя.