Александра нахмурилась.

– За это тебя и люблю, – поспешно добавил он. – За неординарность и непредсказуемость. Когда ж под венец пойдем? А то ремонт в квартире полным ходом идет. Новая бригада теперь работает, а не те шаромыжники.

– Кузенька, мы ж договорились, пока в вопросе о моем окольцевании – пауза.

– Ну почему? Ты ж видишь, я больше не ревную, – состроил он благостное и смиренное выражение лица.

– Вижу, как врач, что сдерживаешься. А накопление энергии без выхода, сам знашь, к взрыву привести может.

– Ну и когда ж мой испытательный срок закончится? – насупился Кузя.

– Это, Алексей Викторович, мне решать.

– А что у тебя с мобильником? Два дня дозвониться не мог, – видимо, решил, что раз уж испытательный срок неизвестно когда закончится, то можно чуточку поревновать.

– Потеряла я его, Кузенька. И вообще, номер хочу поменять.

– Зачем? – насторожился он.

– Достали поклонники. Просто задолбали!

– Тогда правильно решила, – расплылся Кузя в улыбке, предполагавшей, что уж он-то точно в эту группу не входит. – Кстати, хотел тебя вечером в ресторан пригласить в Крылатском. Праздник все же. Октябрьской революции. Там повар француз. Фуа-гра так готовит – пальчики оближешь!

– Это если руками есть, – хмыкнула она. – Напоминаю, я во Франции была.

– Ну, ладно, ладно тебе! Отдохни, пожалуй, с дороги, – все же решил подстраховался от попадания в категорию «задолбавших». – Не буду тебе сегодня мешать. Кстати, мои ребята из службы охраны твой дом посмотрели и предлагают на охрану поставить. Рольставни сделать, датчики по периметру. Не возражаешь?

– Прослушку еще поставить… – язвительно добавила Александра.

– Какую прослушку? Зачем прослушку?

– Да в доме у меня ничего ценного нет, – сказала Александра.

– Все так считают, пока не потеряют. И потом, самое ценное для меня – ты сама…

* * *

Ночью дождь, бесконечный, как бразильский сериал, тоскливый, как воспоминание о несчастной любви, и безысходный, как поздняя осень, не закончился. Отбивал меланхоличную дробь по крыше дома, унося мысли в прошлое. Александра долго не могла уснуть. Вспомнила похороны отца, проходившие в такой же промозглый день три года назад дышать.