«Я так и думала! Завела французского хахаля!» – голос мамы был неумолим, как приговор.

«Господи, какая глупая ситуация, – подумала она. – Похоже, это признание в любви, а я не знаю, что ответить. А когда я не знаю, что ответить, говорю «нет» либо… пробую отшутиться».

– Послушайте, Николя, – она осторожно высвободила руку, – давайте пока отложим этот разговор. Тем более что Кларисса, – Александра изобразила озабоченность, – ну, вы же понимаете, неизвестно, как Кларисса к этому отнесется, – поправила воротник халата и смутилась, понимая, что несет несусветную чушь, и ощущая себя никудышной актеркой, зачем-то изображающей из себя то ли дуру, то ли лесбиянку, хоть Николя, если не кривить душой, ей очень симпатичен.

«Но он сам виноват. Разве можно признаваться в любви полусонной женщине?» – нашла себе оправдание.

– А что, она вам нравится? – пряча улыбку, удрученно сказал Николя, похоже, принимая игру.

– А вам?

– Я должен об этом подумать, – улыбнулся он. – И вы тоже подумайте. Может, все еще не так плохо и у нас все получится? Пойдемте-ка наверх пить кофе, – он поднялся с места и протянул ей руку.

– Признайтесь, Николя, это вы сами устали, – она встала, опираясь на его руку.

– При чем здесь усталость? – улыбнулся он.

– У вас, значит, вверху дом и внизу тоже дом, – сонно бормотала она, с трудом поднимаясь по лестнице.

– «Как вверху, так и внизу; как внизу, так и вверху». Принцип соответствия. Второй принцип герметизма, – засмеялся он. – Законы на Земле должны быть продолжением законов Вселенной.

– Не забудьте мне про герметизм потом поподробнее рассказать, – все же попросила она.

Добравшись до гостиной, Александра сразу же устроилась на диване с ногами, решив, что можно уже не соблюдать церемонии, а когда Николя вышел, подложила подушку под голову, чтобы подремать немного, пока он будет готовить обещанный кофе, и прикрыла глаза…

* * *

– Ах, какое красивое у нас тело! – Бэс, приземистое существо с кудрявой золотистой бородкой, обрамлявшей широкое монголоидное лицо с озорными глазками, раположившись на деревянных мостках на берегу озера, беззаботно болтал коротенькими кривенькими ножками. – Да вы просто богиня, мадам! – приложил он пальцы к губам и даже причмокнул. – Мечта любого скульптора!

Александра только-только скинула одежду, чтобы войти в кристально чистую, чуть голубоватую воду, манившую прохладой и наслаждением.

– Осторожнее, мадам, не промочите ножки! – забеспокоился Бэс. – Разве вы не знаете, что вода мокрая? И чем глубже, тем мокрее! – изобразил он ужас на лице.

– Отстань, красавчик, – беззаботно отмахнулась она. – Что хочу, то и делаю. И не делаю того, чего не хочу! – Сказав это, она опустила ступню в воду.