Я рассмеялся.

– Наверное, я не так выразилась, – строго проговорила Неста. – Какой ты ехидный, Хьюго! Он и вправду старается. Как будто это большое удовольствие – вылезать из теплой постели, тащиться вниз по холодным ступенькам, проверять огонь, который давно прогорел, и ты это знаешь!

– А ты уверена, что дело в огне? – спросил я. – Мне на ум приходит другая причина: он крадется посреди ночи по холодным темным коридорам ради того, чтобы получить удовольствие.

Неста пропустила мое замечание мимо ушей.

– Дело не только в огне, – сказала она, – он проверяет газовые краны и электрические выключатели – все, откуда может выскочить искра.

– Нет, правда, Неста, – настаивал я на своем, – в его безумии может быть свой расчет. Это дает ему алиби на все случаи жизни, помимо амурных утех: к примеру, воровства или даже убийства.

– Ты так говоришь, потому что не знаешь Виктора, – нахмурилась Неста. – Он почти буддист – он и мухи не обидит.

– И он хочет, чтобы люди знали о его странностях? – спросил я. – Я думаю, он рассказал тебе…

– И да и нет, – ответила Неста.

– Почему нет, понятно. Но непонятно, почему да, – заметил я.

– Все не так просто, – сказала Неста. – Я сомневаюсь, что твой приземленный ум это поймет. В его сознании это связано с чувством вины…

– Да неужели? – воскликнул я.

– Да, но вины не реальной. И он боится, что если кто-то увидит, как он крадется в ночи, могут подумать…

– Еще как могут!

– И вообще, он не хочет делать из этого тайну, что-то накручивать. Он считает, что пусть лучше люди над ним смеются.

– Смеются! – воскликнул я. – Что-то мне не особо смешно.

– Да, смешного тут мало. Я подозреваю, что дело в эдиповом комплексе. Ему подвержены почти все мужчины, так или иначе. Наверняка и ты тоже, Хьюго.

– Я? Мой отец умер раньше, чем я родился. Как бы я его убил?

– Ты не понимаешь, – сказала Неста чуть ли не с жалостью. – Я только хотела сказать, что если ты услышишь ночью необычный шум…

– Да?