Сначала они отнекивались и смущались – мол, право, не стоит, им не хочется отнимать у меня время, я и так слишком любезно уделил им внимание, – но в итоге все-таки согласились.

Я провел их по дому, и они искренне восхищались всем, что видели. Поначалу их замечания носили несколько отвлеченный характер, свойственный восклицаниям восторженных туристов во время осмотра достопримечательностей.

– Ах, какой изумительный вид! И эта церковь на холме! Колокольня в обрамлении деревьев! Прямо готовый сюжет для картины!

Но постепенно их реплики обретали все более личное звучание, окрашенное волнением от перспективы возможного обладания этим сокровищем.

– В этой комнате можно было бы устроить детскую. Только поставить решетки на окна. И в саду нужна будет перегородка, чтобы закрыть вход на лестницу… Вы женаты, мистер Минчин?

Я давно привык к тому, что незнакомые дамы задают мне этот вопрос.

– Нет.

– Вы живете в таком большом доме совсем один?

– Да, у меня явные излишки жилплощади, но тут со мной живут люди, несколько человек. Они помогают мне по хозяйству, а я даю им жилье. И все, в общем и целом, довольны.

В наше время непросто ухаживать за частным домом! По сути, такие дома – уже анахронизм. Однако депрессия, временами накатывавшая на меня в связи с моей, так сказать, жилищно-бытовой ситуацией, отнюдь не тяжелой по сравнению с ситуацией большинства нынешних домовладельцев, происходила по большей части из-за того, что мне некому было пожаловаться на тяжелую жизнь, поворчать и излить душу. В то время как эта пара…

Миссис Марчмонт сказала:

– Конечно, мы и не станем ничего менять. Может быть, только добавим еще одну ванную комнату…

– Дорогая, не надо так говорить. Это дом мистера Минчина, и он не хочет его продавать.

– Разумеется нет, мистер Минчин. Просто я замечталась. А что вы будете делать со всеми вашими изумительными вещами?

– Если все-таки соберусь продать дом?

– Вот я опять говорю что-то не то, – пробормотала она, вся сплошное раскаяние. – Разумеется, вам нельзя продавать этот дом. Он так хорошо обустроен! А мы его только испортим, да, Гарри?

Он смутился и пробормотал что-то невразумительное.

Мои изумительные вещицы! Да, когда-то они меня радовали – когда я собирал их с азартом заядлого коллекционера. Однако радость от приобретения, как правило, длилась недолго. Взгляд привыкал, и любое сокровище воспринималось как должное. В то время как достояние ума… Подобные мысли суть верный признак наступающей старости, все всяких сомнений, раньше я о таком не задумывался. И эта юная пара, с их свежим взглядом, с их сердцами, открытыми прелести красивых вещей, уж точно задумается нескоро.