Последовало долгое молчание, затем Морган спросил:

— Где он теперь?

— В Америке. Живет со своим дядей — братом покойно­го Торна. И как написано: «Там его власть распространится, он будет разрушать и будет процветать, орудием в его руках будут и святые, и сильные мира сего».

— О, Майкл, немедленно отправляемся в Амери­ку! — воскликнула Джоан Харт, репортер до мозга костей.

— Да замолчи ты! — оборвал ее Майкл. То, что сообщил Бугенгаген, выходило за рамки сенсационной новости.

Бугенгаген тем временем наклонился к своей ноге и вы­тащил из ботинка чудесно сшитый кожаный мешочек с па­рой кармашков и Бог весть каким количеством всяких ре­мешков и кнопок. Когда археолог положил его на стол, что-то внутри мешочка звякнуло.

— Ты должен передать это новым родителям мальчи­ка,—заявил Бугенгаген.—Тут —кинжалы и письмо, которое им все объяснит.

Морган никак не мог понять, чего добивается от него Бу­генгаген. Одно дело — услышать эту фантастическую исто­рию, пусть даже поверить в нее, и совсем другое — принять участие во всей этой заварухе.

— Извини, Карл,—засомневался Майкл, покачивая голо­вой.—Ты же не можешь ожидать от меня просто...

— Их необходимо предупредить! — резко перебил его Бугенгаген.

Посетители за соседними столиками стали на них огля­дываться. Археолог перешел на хриплый шепот.

— Я уже стар и слишком болен. Я не могу сделать этого сам. И поскольку я — единственный, кто знает правду, я дол­жен...—Очевидно, ужас от осознания этой мысли настолько сковал Бугенгагена, что он не в силах был закончить фразу вслух.

— Должен что? —пытал его Морган.

Ученый уставился на стакан:

— ...оставаться в безопасности.

Морган грустно покачал головой.

— Мой дорогой друг, у меня ведь определенная репута­ция.

Бугенгаген ожесточенно прервал его:

— Именно поэтому это и должен сделать ты! Тебе они поверят!

Майклу подобное заявление совершенно не льстило. Его по-настоящему начинало беспокоить лихорадочное состояние Бугенгагена. К тому же он просто не рассматривал просьбу учителя всерьез.